Русские своих не бросают: Балтийская рапсодия. Севастопольский вальс. Дунайские волны
было пожаловаться на отсутствие сна, но Юра был непреклонен, а я, хоть меня и не прельщал ранний подъем, решил не вмешиваться, хотя официально, конечно, был сопредседателем медиахолдинга.
По Юриной оценке, боевых действий в ближайшие два-три дня ждать не следовало, а со следующим выпуском «Голоса эскадры» мы решили пока не спешить. На сегодня мы уговорились разделиться и подчистить хвосты.
Юра со своей группой отправится на «Королев» и некоторые другие корабли эскадры, а я останусь здесь, на «Смольном». Мои «жертвы» на сегодня – радист, который впервые заметил перенос во времени, Лена и Черчилль с Джимми. После всего этого подготовлю материалы и, если будет время, тоже отбуду на «Королев», поговорю еще раз с Мейбел, благо у меня был повод – в прошлый раз мне не дали закончить интервью.
План начал меняться сразу после разговора с радистом, старшим лейтенантом Михаилом Ковалевым. Когда я шел по направлению к Лене и ее ребятам, то встретил капитана Степаненко, у которого я брал интервью еще по прибытии «Смольного» в Стокгольм.
– Здравия желаю, товарищ капитан, – сказал я и отдал ему честь так, как умел.
– Эх, пяхота, – усмехнулся тот. – Не знаю, как у вас в Америке, а в России честь отдают только военнослужащие, да и то только если у них есть на макушке головной убор. Пословица даже такая есть: к пустой голове руку не прикладывают. Так что, господин репортер, имейте это в виду. Рад, кстати, что вас встретил – у меня к вам, скажем так, просьба.
– Конечно, товарищ капитан, – несколько обескураженно промямлил я. – Буду рад выполнить любую вашу просьбу.
– Вы, я так полагаю, будете говорить в том числе и с господином Черчиллем?
– Ну, это если он со мной захочет говорить, – улыбнулся я.
– Вот в этом все и дело. Видите ли, с нами он этого делать не хочет. Информации от него нам особой не нужно – у нас есть собеседники, скажем так, более ценные. Но этот англичанин почему-то вбил себе в голову, что он – заключенный, и что его в любой момент могут отправить в страшную Сайбирию, где ему предстоит провести оставшуюся жизнь в компании белых медведей и диких северных племен, которые непрерывно пьют водку и закусывают ее сырым мясом белых людей.
Так что объясните ему, будь ласка, что мы с гражданскими лицами не воюем, что он – свободный человек и в любой момент волен отправиться обратно в Англию. Но все же будет лучше, если окончит курс лечения. А потом мы высадим его в каком-либо нейтральном порту, в зависимости от того, где именно мы будем находиться в тот или иной момент.
– Хорошо, товарищ капитан, попробую.
– Ну, вот и славненько. Кстати, видел вашу онлайн-газету. Понравилось, скажу честно, хоть и не знаете вы морской терминологии. Ну, кто же именует трап лестницей?
– Исправлю, товарищ капитан. – Я покраснел и потупил взор. – Разрешите вопрос?
– Задавайте, – с любопытством посмотрел на меня капитан Степаненко.
– Будет ли у меня возможность сегодня вечером попасть на «Королев»?
– Скорее