за меня замуж. Ничего другого нам, видимо, не остается.
Я нервно хихикнула.
– Вы шутите со мной, ваша милость.
– Нет, я говорю совершенно серьезно. Мне кажется, я просто умру, если немедленно не получу тебя. Так ты согласна?
– Да, – выдохнула я.
– Хорошо, тогда завтра утром я приеду к тебе очень рано, и нас сразу же обвенчают в вашей маленькой часовне. Я привезу с собой полкового священника, а ты приведи свидетелей. Выбери тех, кому доверяешь. Наш брак некоторое время придется хранить в тайне. Ты хочешь этого?
– Да.
Эдуард впервые улыбнулся – словно теплый луч солнца осветил его красивые крупные черты.
– Боже мой, ведь я мог бы прямо сейчас заключить тебя в объятия, – заметил он.
– Завтра, – тихо пообещала я.
– В девять утра, – уточнил Эдуард и повернулся к моему отцу, который, поглядывая то на мое раскрасневшееся лицо, то на сияющего короля, тут же осведомился:
– Могу ли я предложить вашей милости немного освежиться и перекусить?
– Нет, спасибо, – отозвался Эдуард. – Но если позволите, я с удовольствием с вами завтра отужинаю. Я буду поблизости охотиться и надеюсь, что моя охота окажется удачной. – Он поклонился моей матери, мне, кивнул моим сестрам и кузинам, взлетел в седло и обратился к нашим новобранцам: – Стройтесь, ребята! Нам предстоит недолгий бросок и сражение во имя доброго дела. А на привале – славный обед. Храните мне верность, и я стану для вас добрым господином. Я не проиграл еще ни одного сражения, так что, надеюсь, со мною вы будете в безопасности. Ну а после битвы вас ожидает неплохая добыча и благополучное возвращение домой.
Это были именно те слова, которые новобранцы хотели услышать. Они сразу заметно повеселели и, шаркая ногами, встали в шеренгу. Мои сестры замахали букетами мелких, только что распустившихся белых цветов шиповника, запели трубы, и вся армия вновь пришла в движение. Эдуард без улыбки кивнул мне на прощание, а я подняла руку в приветственном жесте и прошептала ему вслед:
– До завтра.
Я все еще сомневалась в Эдуарде, хотя приказала пажу моей матери встать утром пораньше, отправиться в часовню и приготовиться петь псалом. Я сомневалась, даже когда явилась к матери и сообщила, что сам король Англии выразил желание жениться на мне, хотя и тайно. Я попросила мать взять с собой свою фрейлину Екатерину, прийти в часовню и стать свидетелями нашего бракосочетания. Я сомневалась, даже когда холодным утром стояла в своем лучшем голубом платье под сводами маленькой часовни. Я сомневалась в Эдуарде до тех пор, пока не услышала его быстрые шаги на дорожке перед часовней, пока не почувствовала его теплую руку у себя на талии, пока его губы не коснулись моих губ, пока он не обратился к священнику:
– Пожените нас, святой отец, я очень спешу.
Мальчик-паж спел свой псалом, священник произнес нужные слова. Мы с Эдуардом принесли брачные клятвы друг другу. Словно сквозь густой туман я видела радостное лицо матери и разноцветные стеклышки витража, через которые пробивалось солнце, отбрасывая радужные зайчики на каменный пол часовни.
– А