шла с ним к двери, Тео чувствовал, как его просто распирает от гордого самодовольства.
Они торопливо шагали по Шордич Хай-стрит. Мекка для гурманов, район Шордич приятным теплым вечером притягивал многочисленных любителей вкусно поесть. Говорили, что, пройдя по этой улице от начала до конца, можно перепробовать все кухни мира. Почти каждый фасад здесь украшала картина стрит-арта, отчего все становилось похожим на одну гигантскую мозаику, которая настолько влекла сюда туристов со всех уголков света, что район получил статус Культурного наследия ЮНЕСКО, несмотря на попадавшееся здесь эксцентричное граффити – символ движения «Дети Эллюля», осуждающего современные технологии. Это решение не позволило строить здесь веретенообразные небоскребы, и теперь они окружали Шордич со всех сторон, как фортификационные сооружения, охраняющие старый Лондон.
С неба начали падать крупные капли одного из тех теплых дождей, какие обычно приносят сюда сентябрьские муссоны. Их визоры были сделаны из водоотталкивающего материала, и поэтому дождь не мог вмешаться в их ДР, но мелкие капельки все равно просачивались на экран с их ригов. Тео и Клемми свернули на боковую улицу, подальше от молчаливых дорожных заторов и толп пешеходов. Всего в нескольких шагах от центра улочки казались пустынными, хотя тоже были украшены великолепной настенной живописью. Когда они приблизились к границе квартала Спиталфилдс, на визоре Тео появилась пульсирующая стрелка, которая указывала на двойные стальные двери, отмеченные кляксой темно-синей краски, похожей на чернильное пятно из теста Роршаха. Он сдвинул свой риг вниз, на шею.
– Вот сюда она и ходила, – кивнул он в сторону здания.
Клемми не ответила. Она была занята тем, что вчитывалась в данные истории этого дома из архива районного технологического отдела, которые потоком высвечивались на ее мониторе.
– Согласно имеющимся записям, это здание за последние пять лет регулярно меняло собственников и сдавалось в аренду десяткам разных компаний, от частного клуба до нескольких недолговечных технических стартапов. В настоящее время оно зарегистрировано на одну девелоперскую компанию и, по идее, должно пустовать.
С другой стороны улицы им была видна новенькая цепь с висячим замком на дверях. Картина на ничем не примечательном двухэтажном особняке, изображавшая зеленые заросли джунглей, где на ветке дерева притаился леопард, не давала никакого представления о том, что может находиться внутри.
Клемми стояла, внимательно изучая это произведение стрит-арта.
– И что теперь?
– Думаю, нам нужно попасть внутрь.
Тео неуверенно начал переходить улицу, в душе надеясь, что Клемми попытается его остановить.
– Ты что, всерьез думаешь, что мы можем вот так просто подойти, постучаться в дверь и поинтересоваться у того, кто нам откроет, не видел ли он, часом, твою маму? – Клемми сокрушенно покачала головой. – Потому что это было бы ужасно глупо с нашей стороны.
Тео почувствовал, что спазм, сжавший его желудок, постепенно отпускает: слава богу, она отговаривает его от этого поступка.
– В том переулке есть