он как клеймо ставил, а директора посмеивались: красный цвет – цвет крови, «красный» – значит… директор до века, до последнего вздоха.
Паразит он и есть паразит – вот только откуда этот Бурбулис взялся?
Почему так много сейчас паразитов?
– Если на Западе вам заказывают отель, выдается специальный талончик – ваучер… – закончил Петраков. – Отсюда и заголовок…
Он ел не отрываясь, в обе щеки, не замечая крошек, валившихся изо рта.
– Черт его знает, – усмехнулся Чуприянов, – я в отелях не бывал… всегда жил только в гостиницах, но считать, раз такой мажор пошел, я умею, грамотный…
Сколько людей сейчас в России? Сколько осталось, точнее говоря? Мильонов сто пятьдесят – так? Умножаем на десять тысяч рублей. Умножили? Умножили. И что? Правительство… Ельцин этот… считают, что вся собственность Российской Федерации… заводы, фабрики, комбинаты, железные дороги, порты, аэродромы, магазины, фабрики быта… все, что есть у России… все это стоит… – сколько? – Чуприянов напряг лоб. – Полтора триллиона… – всего? Нынешних-то рублей? Е-ш-шьти… – а они у нас считать-то умеют, эти министры? Они хоть школу-то закончили?.. Как, Николай Яковлевич? Да, у нас один «Енисей», – Чуприянов мотнул головой, – вон он, на том берегу… тянет на пару миллиардов, а если с полигоном, где Петька Романов, Герой Соцтруда, свои ракеты взрывает, и поболе ведь будет…
Петраков взял рюмку.
– И что… они, демократы ваши, думают власть удержать после такого жульничества?.. Да я сам народ в Ачинске на улицы выведу!
Когда русский человек нервничает, в нем всегда появляется некая угроза – обязательно!
– Ну хорошо, это все – пацаны, – заключил Чуприянов. – А Ельцин-то, Ельцин куда смотрит?
Он злился.
– Особый случай, как говорится… наш новый Президент. – улыбнулся Петраков. – Но меня вот… – Чуприянов подлил водку… – да, благодарю вас, Иван Михайлович… меня вот что интересует: если вдруг случится чудо и в обмен на ваучеры ваши мужики получат, все-таки, акции Ачинского глинозема… вот как сибиряки себя поведут? Комбинат – огромный, стабильно имеет прибыль, значит, тот же Егорка… вправе рассчитывать на свою долю – верно? Как он поступит: будет ждать свою долю… год, другой… или продаст, к черту, свои акции… вот просто за бутылку?
Катюша разлила по тарелкам уху, но Чуприянов не ел – он пристально, не отрываясь, смотрел на Петракова.
– Если сразу не прочухает – продаст, – быстро сказал Чуприянов.
– Так… – Николай Яковлевич согласно кивнул, – а если… как вы выразились… – что ж тогда?
– Тоже продаст. Станет моим ставленником, вот и все.
– Кем, Иван Михайлович?.. Кем станет?
– Моим ставленником. Я ж его сразу раком поставлю, что ж здесь непонятного? Я что, дурак, что ли, егоркам такой завод отдавать?
К чертовой бабушке вниз по течению, короче говоря…
Чуприянов, кажется, уже опьянел. «Вся русская история до Петра Великого – сплошная панихида, а после Петра Великого – одно уголовное