хотя подобрать слова ему оказалось непросто. В деревянной планке дверцы открытого экипажа торчал крепко вонзившийся в неё крупный нож. Лихой с усилием вытащил его и рассматривал, в то же время исподлобья поглядывая куда-то поверх плеча Елены Николаевны. Женщина невольно оглянулась, и на противоположной стороне улицы увидела одинокую фигуру человека, одетого в тёмную накидку и быстро удаляющегося прочь. Пару раз человек обернулся, и даже на расстоянии было видно, как он ухмыляется.
Елена Николаевна посмотрела на своего кавалера, но её молчаливый вопрос, казалось, ещё более смутил его.
– Должно быть, какой-то сумасшедший… Не пугайтесь, я провожу Вас и сообщу об этом случае жандармам. Они всё выяснят.
Женщина изо всех сил постаралась успокоиться, призывая на помощь и слова своего спутника, и весь здравый смысл, но её пульс долго ещё не мог прийти в норму. Кроме испуга, она испытывала и изрядную досаду от того, что выходка каких-то мерзавцев испортила ей настроение от приятного общения.
Лихой проводил Елену Николаевну до дома, осведомившись прежде о том, сколько времени она собирается пробыть в столице. Она ответила неопределённо: «Некоторое время. Вероятно, не очень долго». На самом деле, она собиралась уехать тотчас же по отъезде Вареньки, а девушку увозили завтра утром. Но прогулки с новым знакомым склонили Елену Николаевну к мысли задержаться.
Вечером Георгий Иванович пришёл с визитом к графу С. За ужином он ни разу не обратился с разговором прямо к ней, но часто и выразительно смотрел на неё. Она отвечала ему тем же, ожидая, что, прощаясь, он заговорит о чём-нибудь. Но Лихой почтительно поцеловал ей ручку, и спросил, не согласится ли она проехаться с ним опять по городу. Разумеется, она согласилась. Но прежде задала вопрос на счёт утреннего инцидента. Он сказал, что это сумасшедший студент, которого уже поймали.
Наутро, тепло и печально попрощавшись с Варенькой, дав обещание писать ей, Елена Николаевна отправилась на условленную прогулку. Лихой заехал за ней прямо к дому графа, и они покатили. Георгий Иванович был сосредоточен и предупредителен. Проехав какое-то время по городу, они остановились возле небольшого скверика и стали прогуливаться по тропинкам, пока не присели на неприметную скамеечку. Всё это очень похоже было на свидание двух влюблённых, что немного смущало и веселило Елену Николаевну. У неё прежде не было таких свиданий. И с мужем, и с Неволиным, она познакомилась в собственном доме. От Лихого, впрочем, веяло абсолютной добропорядочностью и приличием.
Георгий Иванович заговорил, и речь его изумила собеседницу совершенной неожиданностью темы, очевидной продуманностью и неподобающим случаю лаконизмом.
– Елена Николаевна, я вдовец, у меня взрослый сын, который уже женат. Но жить одному грешно и скучно. Я не настолько молод, чтобы оставаться на попечении матушки, и не настолько стар, чтобы ввериться сиделке. Мне сорок девять лет.