произошло на прогулке, и раньше, с самого её прибытия в Петербург. Она поехала развлечься – нечего сказать, развлеклась! Столько людей и событий! Ярких и волнующих – столичный свет, приёмы, увлекательные прогулки, дружба милой Вареньки. Отвратительных и пугающих – ужасные разговоры на приёме, Воронков и его сделки с графом С., Варенькины беды, брошенные ножи.
И всё это время она отчаянно тосковала о своих детях. Ей надо бы поскорее ехать домой, прочь от столичного водоворота, смешавшего в своём потоке и бриллиантовый блеск, и уличную грязь.
Ей хотелось поскорее обнять Митю и Танюшку и поговорить с Глашей. Вот как сталось в её жизни, что горничная – единственный близкий человек, с кем может она говорить по душам, у кого возможно спросить совета. А совет ей теперь ох как нужен!
Для чего появился подле неё этот человек, Георгий Иванович Лихой? Отчего ум её то удивляется и сторожится этого, странно поспешного, предложения, то говорит, что всё замечательно, что так и должно было сложиться? А на сердце какое-то волнительное предчувствие, но она никак не может распознать – доброе или худое. Надо попробовать разгадать его, поискать каких-нибудь аргументов в ту или иную сторону. Елена Николаевна помнила, как стояла в том храме, плакала и молилась, глядя на счастливую пару. И вот, в том же храме, в тот же час она встречает того, кто предлагает составить пару ей. Ну не это ли Божий Промысел, скоро споспешествовавший её чаяниям?
Нет, не случайна эта встреча! Что значит в этом мире небогатая вдовушка с двумя детьми, на кого опереться ей, что сулит ей будущее? В её голове мелькало случайно зарифмованное «вы вдова, вам тридцать два», как довод и ответ на вопросы. От мысли, что она снова будет замужем, волна радости омывала её. У неё будет защита, у детей отец. Он оградит её от нужды, одиночества и пошлых посягательств. И верует, кажется. Много ли таких теперь? Кроме того, Георгий Иванович нравился ей. Она видела в своём воображении, как они вдвоём входят в розовый дом с белыми колоннами, а следом Глаша ведёт за руки смеющихся Таню и Митю.
И тут же иные доводы разума, как воины с мечами и в шлемах, строгие, вставали перед нею и разили каждый своим ударом:
– Ты видела этого человека всего три раза в жизни!
– Он старше тебя чуть не на два десятка лет!
– Ты боишься собственной тени! Уезжай в Москву, и всё уладится.
«Это так, – отвечала она грозным противникам, – но он порядочный человек. Кроме того, он знает о негодяе Воронкове и спешит помочь мне. Я чувствую, что готова и хочу выйти замуж!» Елена Николаевна улыбнулась, вспомнив слова своего кавалера о том, что он грешит, глядя на неё. Странная фраза забавляла её, представляясь озорством ухаживающего мужчины. Всё же, хотелось бы ей спросить у кого-нибудь совета.
«Что ж, – вздохнула Елена Николаевна, – зато и бранить меня некому. Ни отца, ни матушки, сама себе хозяйка, вольна в своих поступках». В какой-то момент она задумалась о дружбе Лихого