дорогой Вадим Зиновьич!
Старательно пряча глаза от пока ещё хозяина кабинета, Главком протянул руку для приветствия. Вадим Зиновьич всё уже понял – но не пытался «не заметить» руки Главкома. Хотя бы потому, что в этой истории куда заметнее была «рука Барона». В результате состоялся обмен вялым рукопожатием, во время которого генералы старательно отворачивали друг от друга головы, словно кони в упряжке.
С преувеличенным вниманием разглядывая узоры на полинявших обоях, Главком чересчур старательно откашлялся. Он явно не решался приступить к объяснению. Словно видя маячившую за спиной Главкома поджарую фигуру Барона, Кобылевский не торопил Иван Антоныча.
– Вот такие, значит, дела…
Главком принялся нервно растирать ладони, перекатываясь при этом на сапогах с пятки на носок.
– Вот при каких обстоятельствах приходится, значит, встречаться… Да-а-а…
Понимая, что пауза бестолково затягивается, Иван Антоныч, наконец, собрался с мужеством – и теперь уже решительно прочистил горло.
– Как Вы знаете, Вадим Зиновьич, за последнее время в положении наших войск произошли серьёзные, и я бы даже сказал – драматические, изменения…
Предпочитая работать декорацией или статистом, Вадим Зиновьич воздержался от подтверждения. Главком ещё больше смутился – и в отсутствие конкуренции опять взял слово.
– Особенно в положении Волонтёрской армии… возглавляемой Вами… И вот: события последних недель не оставляют мне иного выбора, кроме как… хм… осуществить кадровые перестановки… изменения… в общем, поменять руководство армией…
Иван Антоныч вдруг оживился и схватил Кобылевского за рукав кителя.
– Поверьте, дорогой Вадим Зиновьич: лично я не вижу никакого смысла в замене командующего! Никакого! От этого, в сущности, ничего не изменится – так: косметический ремонт! Но на меня давят!
Признание Иван Антоныч уже «кричал» жарким шёпотом в ухо Кобылевскому, почему-то с опаской поглядывая на запертую дверь.
– Давят! И ещё как! Понимаете?
Вадим Зиновьич подумал-подумал – и на этот раз согласился обрадовать Главкома: «понял».
– Спасибо, друг! – обнял «друга» за плечи Главком. – А то я ехал сюда – и всё боялся предстоящего объяснения: а, ну, как Вы не поймёте меня!
Опять боязливо косясь на дверь, Главком приблизил губы к самому уху Кобылевского.
– А всё этот тевтон проклятый: который уже месяц копает под меня! Пришлось откупиться от него Вашим местом… Но, думаю – ненадолго… Амбиции этого мерзавца не удовлетворятся полумерой: ему нужна полная моя капитуляция… То есть, моё кресло и моя отставка…
Продолжая тему отставки – пусть и не совсем «в контексте» – Иван Антоныч вдруг отставил всю свою интеллигентность, молниеносно слепил «комбинацию из трёх пальцев» и выбросил руку в сторону двери.
– А вот –