помахала ему рукой во след.
Мальчишки уже добежали до улицы Бычков. Там, опустив мешок на мостовую, ждал Маркус. Поднимая ношу на плечо, парень поинтересовался:
– Генрих, ты теперь с ведьмами водишься?
– С какими ведьмами? – не понял Крамер.
В разговор вступил Жак. Ему захотелось первым выдать интересную информацию:
– Эти, с которыми ты разговаривал – Эленча фон Штетенкорн и дочка ее Катарина. Они колдуньи.
– На самом деле колдун – отец Катарины, медикус Рейнмар фон Штетенкорн, местный хирург и аптекарь, – вмешался в разговор Маркус, – и это, не настоящая его фамилия. Поговаривают, что он под фамилией жены сбежал из Богемии, где его приговорили к сжиганию на костре за колдовство. У них аптека на улице Рыцарей. Ну ладно. Пошли к Эльзе, – перевел он разговор, взвалил мешок на плечо и первым двинулся по улице.
– А как вы вообще с Эльзой сговорились?
– Не мы, а я, – похвастался сын пекаря, – я принёс как-то в корчму, что на Мельничной улице, к её отцу Вильгельму Бретцу, свежие булочки. Он у нас всегда заказывает хлеб к обеду и булочки рано утром. Для постояльцев, что у него заночевали. Корчма, как вы знаете дорогая, останавливается не абы кто. А благородные господа любят себя по утрам булочкой побаловать.
И Жак поведал следующую историю.
Как всегда, ещё до рассвета, принёс он лоток свежевыпеченных булочек. Шёл Рождественский пост, поэтому булочки испекли постные. Зашёл, как водится, не через главный вход, а сзади, с улицы Кожевенников, через кухню. Возле дверей кухни стояла телега. Повар с поварятами принимали свежие овощи и рыбу, привезённые из одной окрестной деревни. Жак привычно прошёл через кухню и начал выгружать выпечку в корзину на столе в обеденном зале. Тут он услышал какую-то перебранку наверху, где находились комнаты постояльцев. Жак был мальчиком любопытным и любил рассказывать всякие интересные истории. Он решил послушать, о чём и с кем ругается богатый гость. Может будет, что рассказать вечером товарищам. А если ничего интересного, можно немного и дофантазировать.
Тихо поднявшись по деревянной винтовой лестнице, пекарёнок осторожно выглянул из-за верхней ступеньки. Колпак он предусмотрительно снял, чтобы он не торчал над уровнем пола, выдавая притаившегося шпиона. Всё тело распласталось по ступенькам, стремясь стать с ними одним целым. В коридоре второго этажа одна из дверей была приоткрыта, и из неё доносился грозный шепот господина Бретца:
– Господин Курцман, Вы самый уважаемый мой клиент, я и помыслить никогда не мог, что такой благородный человек может совратить невинное дитя!
– Скорее она меня совратила, – неуверенно оправдывался другой мужской голос, – Ваша дочь пришла застилать мне постель. И на дитя она не очень…
– Как бургомистр посмотрит на то, что Фолькер Курцман обижает простых горожан?– как будто не слыша собеседника, перебил его первый говоривший, – Разрешит ли глава города и дальше Вам торговать замечательными доспехами из Баварии? И как расценит