Человеком он был далеко не бедным, содержал фонды, учувствовал в благотворительности и не жалел собственных средств на благо всего, что не имело отношения к человеку.
Александр всем сердцем любил зверушек. Ненавидел он только одно прямоходящее, винил его во всех грехах и искренне желал исчезновения вида. Да он был одним из представителей того самого вида хомо, что по роду и наследию, делало его причастным ко всем преступлениям против природы, но это обстоятельство еще больше ожесточало Александра. Сидя за рулем автомобиля, он ненавидел автомобиль, читая книгу, он проклинал целлюлозные комбинаты, полиграфические фабрики и вместе с ними всех лесорубов, и тех, кто дал им в руки топоры и пилы. Но книги ему все же нравились, они помогали Александру в изучении супостата и делали из него изощрённого мизантропа, отъявленного врага рода человеческого.
Во время семейных встреч, Александр непременно переходил к своей любимой теме разговора. Пригубив коньяка, он ударял кулаком по столу и объявлял, что человек, как существо, лишь паразит, против которого у природы не нашлось пилюли. Его протест основывался на том, что человек является инородным телом в организме природы, катастрофически бесполезным издевающимся над другими живыми существами, гадким приматом. Этот хитрый примат стойко справлялся со всеми катаклизмами болезнями и войнами. Во всеуслышание Александр утверждал, что человек есть инфернальное создание, не признающее никаких законов, кроме своих собственных. Случайно возникшая в природе белковая субстанция, облако кварков и электронов, белковый гомункул взобравшееся по трупам на вершину пищевой цепочки и от безделья и эгоизма стремящийся к саморазрушению и уничтожению всего вокруг. Александр мог бы с наслаждением, часами подбирать ядовитые эпитеты в адрес своего вида, но не найдя в брате единомышленника, совсем зачах, стал угрюм и нелюдим.
Демонический облик принял Георгий Гаврилович в глазах брата, когда устроился инженером, на завод. Все превратности жизни Георгия, гулянки, алкоголь, женщины, политические убеждения, все это меркло по сравнению с его профессией. Конечно же Александр пытался переубедить брата, и был дьявольски красноречив, но все оказалось тщетно. Георгий никогда не проявлял интереса к семейным делам, и не разделял взглядов брата, ему нравился дух времени, утопический брутализм и советская идея как громадная машина, неумолимо движущаяся по пути прогресса. В школе он отдавал предпочтения техническим наукам, ему нравились технологии и советские люди со своим трудолюбивым интеллектом и причудливой верой в равенство. Он считал советского человека вполне логичной и математически выверенной формулой. Не идеально, но очень удачно сложенным конструктором, сотворенным для того чтобы стать шестеренкой в огромном механизме. Не редко, семейные встречи превращались в ссоры, когда уставший от долгих нудных речей Георгий, решал высказать триумфальную речь в защиту отечества и населяющих