1953—1957 годов
Как я сама перевернула свою жизнь…
В Муром вернулась повзрослевшей. Не знала, какими словами рассказать новое понимание – все на земле связаны друг с другом, как в лесу. Своими глазами видела! Думаю, это было важное открытие, собственное. Оно со мной всю жизнь. И еще – появилась у меня настоящая взрослая тайна. В нее отныне посвящены только двое – я и дед Иван.
Много лет гордилась честным словом, которое дала, и тем, что одна знаю, какой на самом деле человек дед Иван. И все время жалею отца, он же штурман! Мог бы, как дед Иван… чего мог – сама не знаю. Вел бы кружок в школе. Начинаю придумывать для него уважаемое занятие, а к вечеру прихожу из школы – на столе опять чекушка. Мачеха воодушевленно собирает на стол, а он морщится и явно стыдится меня. Вспомнил, наверное, мой вчерашний рассказ про разгромленное бездельниками и пьяницами здание местной милиции. Мне его жалко. Привычно думаю – уйти бы, поступить куда-нибудь…
В свой четырнадцатый день рождения встаю рано утром и говорю, как-то даже неожиданно для себя: «Прости, папа, но я от вас ухожу к маме!» В комнате повисла напряженная тишина. Надя застыла с открытым ртом. Мачеха засуетилась за столом. Отец спросил: «А мать знает об этом?». – «Нет еще…». – « А ты знаешь, где она живет?». – «Сестра Валя отведет»…
Отец опустил голову, мне было жалко его до невозможности вздохнуть, и я, прямо от стола, рванулась к двери. «Возвращайся, Томка!» – крикнул вслед отец.
Вот и все. Решилась. Не возьмет мать, пойду в детдом. Зато больше не увижу, как пьяненький отец унижается перед мачехой, прося ее не ходить в горком…
Не останавливаясь, долетела до дома бабушки Кати, где жила сестра Валя. Привела она меня к серому забору, за которым виднелся маленький дом, толкнула калитку и убежала – она побаивалась строгую свою тетку.
Вхожу в дом. В маленькой кухне хлопочет у плиты мама. Из комнаты выглядывает круглая мордашка девочки лет трех.
«Здравствуй, мама!» Молчит. Потом: «Ну, здравствуй! Кто тебя привел?». – «Валя». – «А где она сама?». – «Убежала, тебя боится…»
Помолчали.
«Я пришла насовсем. Не возьмешь, пойду искать детдом».
«Кто так решил?». – «Сама». Опять помолчали. Круглая мордашка то высовывалась, то скрывалась за дверью. Тоже молча.
Мать вздохнула: «Сейчас придет дядя Сережа. Как он скажет, так и будет».
Помню, мама не сказала «проходи», не предложила сесть, и я стояла в дверях, не решаясь шагнуть ни назад, ни вперед. Ни страха, ни растерянности, стояла и думала: где же узнают про детдомы?
Дядя Сережа
И тут на пороге появился дядя Сережа.
«Томка! – сказал он удивленно и радостно. – Ну, молодец, что пришла! Лида, иди знакомиться со старшей сестрой!»
Из комнаты вышла боком, как умеют только дети, пухлая девочка и спросила: «Ты зачем пришла?»
– Как