ждать мужа с двухлетним Степаном… Ждать пришлось долго. Получилось так, что во время службы мужа началась Германская война. Хорошо, что он служил на востоке (в пограничном Заамурском полку), так что при перемещении на западный фронт ему позволили по пути на некоторое время остановиться дома, в его Журавке. Вследствие этой остановки, Софья через девять месяцев родила второго сына. Его назвали Николаем в честь Николая Чудотворца, день памяти которого следовал за днём рождения ребёнка. Вернулся Илья Яковлевич с германской войны в 1918 году унтер-офицером с георгиевским крестом на груди.
Илья Яковлевич пришёл с германской войны после того, как советская власть в Томской губернии, не успевшая похозяйничать на селе, пала.9 Это случилось в мае 1918 года. Вернулась она в конце 19-го на плечах у отступающего Колчака. Полтора года власти белых также почти не затронули жизнь крестьян села Журавка. Колчаковские отряды были здесь эпизодически, занимаясь борьбой с партизанами южнее (у Славгорода), восточнее (у Барнаула) и севернее (вдоль железной дороги Омск-Новониколаевск). Крестьяне, правда, боялись держать лишних лошадей и лишнюю скотину, потому что их могли реквизировать проезжающие через село и колчаковцы, и партизаны. Те и другие нуждались также в пополнении личного состава. Однако партизаны брали только добровольцев, а белые, да, они объявляли о мобилизации бывших унтер-офицеров… однако возраста, слава Богу, более молодого, чем Илья Яковлевич, а других в Журавке и не нашлось.
В общем, 18-ый и 19-ый годы Ильи Яковлевичу удалось прожить без особых бед и хотя и не в богатстве, но в достатке.
Но вот в Томскую губернию пришла советская власть с её репрессиями и продразвёрсткой. Сразу же вспыхнули несколько больших восстаний крестьян под предводительством бывших партизан,10 естественно, в местах, где эти партизаны воевали с белыми, то есть, в некотором отдалении от села Журавка. Поэтому репрессии за участие в восстаниях и за сочувствие белому движению их миновали. Но продовольственная развёрстка, последовавшая сразу после подавления восстаний, вычистила закрома и журавских крестьян. Однако на юге Барабинской степи крестьяне не так пострадали, как в других её частях, охваченных засухой в последующие два года.
Расцвет села довольно интенсивно начался после 1922 года во времена НЭПа.11 В ту пору провозглашалась заинтересованность власти в крепких крестьянских хозяйствах, пусть и применяющих наёмный труд, то есть, фактически поощрялось кулачество. Такая политика вскоре принесла свои плоды. Правда, Черняки никогда не держали батраков. Всегда, когда нужно было сделать какой-то прорыв, работали сообща, благо родственников на селе было достаточно.12
Доходы Ильи Яковлевича из года в год росли, и в 1926 году ему удалось срубить себе большой пятистенный бревенчатый дом. К этому времени у него уже было пятеро детей. К 16-летнему Степану и 11-летнему Николаю добавились Дуся, Трофим и Вася, которым было 8, 4 и 2 года.
Семья обрела, наконец, нормальное