его убил дракон? На болоте остались четкие следы?
Тут Йозеф обратил всю силу своего очарования на меня. Вскинул подбородок и улыбнулся, будто святой в деревенской церкви, весь – благочестие и любезность; окружающий его хор ангелоподобных фрейлин уставился на меня и прощебетал, шурша шелковыми юбками:
– А кто же еще, по-вашему, мог его убить, госпожа концертмейстер?
Я скрестила руки на груди, устояв под натиском его обаяния.
– Разбойники, чтобы потребовать выкуп за его голову?
– Но никто ничего не потребовал.
Он усмехнулся; ангелочки вокруг усмехнулись следом.
– Сыны святого Огдо, чтобы всколыхнуть дракофобию к приезду ардмагара?
Он откинул голову и рассмеялся; зубы у него были очень белые.
– Ну, хватит вам, Серафина, вы забыли еще предположить, что он увидел очаровательную пастушку и просто потерял голову. – Небесное воинство наградило эту ремарку целой симфонией щебечущего хихиканья.
Я собиралась уже отвернуться – очевидно было, что он ничего не знал, – но тут позади раздался знакомый баритон:
– Дева Домбей права. Скорее всего, это дело рук Сынов.
Я шагнула чуть в сторону, позволив принцу Люциану посмотреть Йозефу прямо в лицо.
Улыбка графа поблекла. Принц не стал говорить, насколько неуважительной была шутка о его дяде, но он определенно слышал каждое слово. Апсиг отвесил ему преувеличенно вежливый поклон.
– Прошу прощения, принц, но почему тогда не схватить этих Сынов и не упрятать в тюрьму, если вы так уверены, что это сделали они?
– Без доказательств мы арестовывать никого не будем, – ответил принц бесстрастным тоном. Его левый сапог трижды коротко стукнул об пол; заметив это, я удивилась – может, у него какой-нибудь бессознательный тик? Тут принц продолжил все тем же спокойным голосом: – Необоснованные аресты еще больше раззадорят Сынов, среди них появятся новые. К тому же, это неверно в принципе. Кто ищет справедливости, должен сам быть справедлив.
Тут я повернулась к нему, узнав цитату.
– Понфей?
– Он самый, – одобрительно кивнул принц Люциан.
Йозеф ухмыльнулся.
– Со всем уважением, регент Самсама никогда бы не позволил сумасшедшему порфирийскому философу управлять своими действиями. И, конечно, не позволил бы драконам являться в Самсам с официальным визитом – не в обиду вашей королеве будет сказано, само собой.
– Возможно, именно поэтому не регента Самсама называют зодчим мира, – сказал принц все так же спокойно, снова притопнув ногой. – Судя по всему, он без всяких колебаний пользуется выгодами нашего вдохновленного сумасшедшим порфирийцем соглашения, только бы ему не приходилось самому идти на риск. Его официальный визит – только лишняя головная боль для меня… и я говорю это со всей любовью и уважением.
Как ни занимал меня этот вежливый, изящный обмен гадостями, госпожа Котелок вдруг оттянула мой взгляд в смежное помещение.