каждого из нас подобным взглядом. Его глаза изучают меня, чтобы в дальнейшем писать с меня картины.
– Что ж, я надеюсь, что оправдал ваши ожидания. Мы с вами сойдемся.
Звёздная ночь
И гордая внешностью девушка ушла от своей смерти, словно мольберт убежал от своего художника. Она ушла с ним к очередной из картин сюжета нежной дивы, и поцеловала другого напротив полотна. Она была юная, но статная; весёлая, но сдержанная; темноволосая, обворожительная. А мощный, неподдельный, сексуальный аромат жасмина разлился в просторе меж картин; эти были её пронзительные духи, по которым он её и узнаёт. Она казалась олицетворением артистического темперамента, обречённая судьбе героини трагического романа. Она входила в дом, и от одного ее «Здравствуйте» все вздрагивали. Её манера общения была на грани невербального насилия. Почему она влечёт? Она не стесняется; многие назовут Грейс бессовестной; она глубокая, любопытная, целеустремлённая, работящая, но податливая, энергичная. Именно эта неугомонность и нужна мужчинам.
4
Грейс
– Каждый вечер я прихожу на это место и жду, пока небо станет похожим на моё настроение, – дурачусь я.
Мы с Зедом стоим у красно-белого маяка. Фиолетово-светлый закат, и сам воздух кажется мне фиолетовым. Ртутные отблески солнца – в белую, дружную ночь; всё под голубой шалью. Отличный вид на весь мелкий городишко, на другой его стороне разражается салют, и блондин спрашивает с наигранной серьёзностью:
– И когда ты обычно уходишь?
– Глубокой ночью, – выдыхаю я.
Через секундное затишье мы оба хохочем.
– Это очень попсово, Грейс, – стонет Зед сквозь слёзы.
– Да, я и сама знаю, – провожу пальцами по губе и оглядываюсь на его голубую рубашку в клетку, на машину, а Зед понимает мой намёк через смех.
Более не тратим времени и сил ни на что лишнее; вот автомобиль двигается, а я откидываюсь на спинку сидения. Заехав за Али и Логаном, мы берём курс на дом Алекса и Зеда, на ночь, которую проведём там вместе. Блондин расслаблено ведёт автомобиль и обращается то ко мне, то к Али, держась за руль правой рукой, а левой зацепившись острым локтем за сидение. Католичка с Логаном на заднем сидении, она держит его за руку и слушает с внимательной улыбкой. Деревья притихают, цвет еловых иголок преломляется от тумана.
– Именно так! – неожиданно вскрикивает опьяневший Логан в ответ на чью-то реплику.
Немного выпив, он стал жив и радостен, под стать Али. Вот небо уже садится на западе, за глубокими водами; пушистые, белоснежные, лёгкие облака. Они летят низко к земле, и кажется, будто их можно так просто коснуться. И я решаю опробовать эту идею. Включаю музыку громче, открываю окно полностью и высовываюсь из него, вытягиваясь, насколько могу. Грудиной, животом я ощущаю небывалое умиротворение, счастье перед надвигающимся хаосом грядущей ночи. А волны всё бороздят и бороздят берег, образуя пену. Слышу смех Али и подшучивание Зеда, направленные в мой адрес:
– Не выпади из машины, атеистишка! –