мере Божэна никогда его тут не видела, и знать, что же кроется под словом «как обычно», он просто не мог.
–Содовую и апельсиновый сок, пожалуйста, -она попыталась улыбнуться парню, который готов был упасть в обморок. От его благодарного взгляда ей стало еще хуже. Темная тень удалилась, а Тибо презрительно посмотрел в его сторону: «Как же меня бесят эти….» – он не закончил фразу, споткнувшись о суровый взгляд Божэны.
–Кто? Договаривай. Бур, африканер, белый. Кто? За что ты его ненавидишь?
–Прости, я не хотел обидеть. Понимаешь, я презираю трусов, а он трус, хотя и мужик. Да, ты, твоя мать, сестры, и десятки других белых женщин могут бояться, и это будет правильно, но мужик должен всегда оставаться мужиком, понимаешь?
– Оставаться мужиком, когда ты находишься в аду? Когда белых не просто презирают и избивают за цвет кожи, а уже и убивают. И мой отец, самый настоящий мужик, тоже боится, поверь мне, каждую ночь, закрывая и заколачивая окна и двери, он боится…боится за себя, за нас, за будущее. Это не трусость, это самосохранение, – Божэна повысила голос. На нее обернулись посетители. Бар «Сквер» посещало только темное население, белым вход сюда был запрещен. Поэтому громкий голос белой девушки вызвал бурю эмоций.
–Тише, тише. Я знаю. Я все понимаю. Твой отец настоящий мужик, настоящий воин. – Тибо закурил.
Андреас – отец Божэны был африканером, потомком белых беженцев, переселившихся в начале 20 века в Кейптаун, в надежде на лучшую жизнь, из Голландии. Когда-то его дед, приехав сюда, обжил плодородную, но заброшенную землю. Он стал одним из крупнейших фермеров по производству пшеницы, овощей и фруктов. Он думал, что нашел благословенную землю, и умирая, передал все своему сыну, считая, что и он будет жить счастливо и богато. Отец Адриана прожил хорошую, но уже менее свободную жизнь: начались первые волнения, первые выкрики и недовольства коренного населения, о том, что африканеры, белые или буры, лишние в Африканской Республике. Когда-то заброшенные земли, ставшие настоящим достоянием страны, и приносившие неплохую прибыль государству, поднятые и вскормленные трудом, потом и кровью белых переселенцев, вдруг стали нужны тем, кто никогда на них не работал и не хотел работать. Андреас начал чувствовать давление местного населения уже 6 лет назад. Тогда местные власти заверили самых крупных землевладельцев, что им ничего не угрожает и волнения быстро улягутся. Но, первые драки, а затем и первые убийства положили конец миру на юге Африки. С каждым днем обстановка стала накаляться все сильнее. Власти перестали контролировать ситуацию. Те, кто мог начал новый Исход на древнюю Родину – в Голландию и Германию. Адриан, будучи хорошим и заботливым отцом, а еще бережливым предпринимателем, готовил план отхода, но никому об этом не говорил. А обстановка накалялась все сильнее и сильнее.
–Тибо, я знаю, я чувствую, что скоро мы уедем отсюда, – в глазах Божэны появились слезы.
–Ты что, ты же здесь родилась, здесь родился твой отец Андреас. Все уладится. – Тибо отпил содовой и взял хрупкую руку девушки в свою.
–Нет,