Тибо понимал, что сейчас ему предстоит спасать эту девушку от разъяренной толпы.
–Так, все, – Тибо встал и поднял руки. – Я очень прошу, давайте не будем относиться к ее словам серьезно. Она напугана, и вы все прекрасно понимаете почему. Сейчас нам не нужны ни драки, ни разбирательства, понаедут копы и всех повяжут. А наш любимый бар просто прикроют. – Тибо говорил громко, видя, какую ярость вызвали слова Божэны.
–Мы не будем их трогать, если эта белая сучка и все ее родственники, да просто все белые просто свалят отсюда. И пока они этого не поймут, мы будем действовать жестко, -Джеймс вплотную пододвинул свое лицо.
Тибо оттолкнул его. Тибо был очень силен. Он не был качком, но подтянутое и накачанное тело: все свидетельствовало о его потрясающей физической подготовке. Он был высоким и напоминал атлета. А еще он был красив: смесь кофе с молоком. Джеймс отлетел.
–Отойди от нее – Тибо просто зверел, когда кто-то подходил к его Божене. Да, к «его». Он знал, что рано или поздно она станет его, да и сейчас она его.
–Твоя подстилка, подставит тебя, Тибо, припомни мои слова, – Джеймс потирал ушибленную голову.
–Да пошел ты, – Божэна вскочила и выбежала из бара.
Она неслась как лань, загнанная в угол, не разбирая дороги, не слыша криков Тибо. В Кейптауне был обед. Она ощутила на себе солнечные лучи, которые обжигали плечи и руки, высушивали губы. Проклятая земля. Она любила ее и ненавидела одновременно, от этого становилось вдвойне больнее. Это как мать, которая тебя родила, но пытается тебя отвергнуть, как будто ты дочь ее, и не нее одновременно. Она родилась в этой стране, с ее горячим обжигающим солнцем, первозданной и дикой природой, а Кейптаун – это чудо природы, а не город – она жила вместе с ним, дышала, это место стало частью ее души. А теперь ее гонят отсюда, как безродную. И куда? На историческую Родину? Чью Родину? Она неслась к пляжу: вода, вода ее спасение. Прямо в джинсах она сиганула в воду.
Когда она вышла на берег, то увидела Тибо, который сидел на песке. Он был в солнечных очках. Он молча курил. Она присела рядом.
–Извини, что так вышло, – она стала выжимать свои волосы. Они были длинные и немного волнистые. Тибо наблюдал за ней.
–Если тебе как следует подзагореть, то ты будешь настоящей мулаткой – он улыбнулся.
–Прекрати, – она толкнула его.
Божэна была голландской по папиной линии, а вот мама Лейла была мусульманкой. Она родилась и выросла в России. Они познакомились с Андреасом, когда Лейла приехала учиться в Амстердам. Любовь так захлестнула их, что даже строгий отец Лейлы, дал добро на их женитьбу по окончанию университета. И это было правдой. Андреас был голландцем по происхождению, родившимся в Кейптауне. И хотя его дед и отец были фермерами, которые своей единственной Родиной считали ЮАР, учиться Адриана послали в Европу. В этот же университет поступила и Лейла, где двое молодых людей полюбили друг-друга. Красивая, стройная, черноволосая кудряшка Лейла, с большими голубыми глазами,