8
Эбби уставилась на него, и Пол увидел жуткую смесь страха, смущения и желания бросить ему вызов. Он смотрел на нее и видел, как все эти чувства одновременно переполняют ее.
– Мне не нужны никакие объяснения, – сказал он. – Мне нужно…
Он сдвинул брови и провел рукой по небритой щеке. Он не брился, и взгляд Эбби на мгновение остановился на том месте, по которому он только что провел рукой. Эбби отметила про себя четко очерченный, волевой подбородок. Она наблюдала за эмоциями, отражавшимися на красивом лице Пола, и видела, как он быстро совладал со своими эмоциями и теперь выглядел внешне спокойным, хотя в душе у него явно бушевал ураган.
– Я ухожу, – твердо заявил Пол, прошел мимо Эбби и направился в прихожую.
При виде этого спокойствия у нее исчез страх – она больше не боялась унижения и почувствовала, как в груди нарастает ярость, и эта ярость напоминала американскую рысь, попавшую в капкан. Эбби резко развернулась и бросилась за Гаррисоном. Он уже дошел до крыльца и спустился с него, Эбби вылетела за ним, а дверь за ее спиной захлопнулась с такой силой и грохотом, что задрожала вместе с петлями.
– Как ты смеешь уходить? Да еще так?! – выплюнула она ему в спину. – И после всего, что про- изошло в прошлый раз?!
Пол замер на месте. Ему показалось, что внезапно похолодало – горячий и влажный воздух внезапно превратился в сковывающий его лед, и всего за те несколько секунд, пока он поворачивался. Его глаза теперь горели от гнева, его охватила такая же ярость как бурлила в ней.
– Эбби, это удар ниже пояса, – сказал он, теперь даже не думая уходить.
– А мне плевать, – ответила она. И ей на самом деле было все равно. Она использует его чувство вины, потому что ей требовалась его помощь. – Ты – мой должник.
– Что ты хочешь? – спросил Пол, пораженный до глубины души. – Это все омерзительно. – Он кивнул в направлении комнаты, из которой они только что вышли, и имел в виду и доски, которые она там установила, и временной график, и все доказательства. – Разве так можно чтить ее память? Это не совсем нормально.
– Ты смеешься надо мной?
Теперь уже она была поражена до глубины души. Эбби спустилась по ступенькам крыльца, шагая твердо и уверенно, и остановилась на третьей снизу, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Боже, ей всегда не нравилось, что он значительно выше ее. Она страдала от этого, еще когда они были детьми. Он, бывало, поднимал ее и перебрасывал через плечо, а она смеялась. Хохотала и хохотала, пока не закружится голова.
– Я – журналистка, – прошипела она ему в лицо. – Ты, Пол, ратуешь за правосудие, а я ищу правду!
– Какую правду, черт побери, ты там ищешь?! – закричал он. Теперь он говорил все громче и громче, а глаза его все сильнее блестели под мигающим фонарем, освещавшим крыльцо. – Мы знаем правду! Убийца Касс гниет в тюрьме, где ему самое место. Что еще здесь расследовать?
Эбби сделала глубокий вдох. Она понимала: сейчас или никогда. Вероятно, он ей не поверит. Вероятно, это будет та самая последняя соломинка из восточной притчи, которая сломала спину верблюду. Но она должна попытаться.