были последние слова командира: турецкое ядро разорвало Лукина пополам…
О последних минутах капитана 1-го ранга Дмитрия Александровича Лукина мичман Панафидин вспоминал:
«…В исходе 10-го часа капитан позвал меня и велел, чтобы поднять кормовой флаг, который казался сбитым; он стоял на лестнице для всхода на ванты и вполовину открытый; брат Захар, его адъютант, был также послан. Исполнив приказание, я шёл отдать ему отчёт, но он уже лежал распростёртым на левой стороне шканец: в моё отсутствие ядро разорвало его пополам и кровью облило брата и барабанщика. Благодаря Бога, брат не был ранен. Кортик, перешибленный пополам, лежал подле его; я взял оружие, принадлежавшее храбрейшему офицеру, и сохраню, как залог моего к нему уважения. Тело его перенесли в собственную его каюту…»4
К слову, первым командиром нового фрегата «Рафаил» был Фёдор Юрьев. Командуя «Рафаилом», он участвовал во взятии крепости Варны, за что был пожалован золотой саблей с надписью «За храбрость»; отличился в операции под Инадой и был награждён орденом Св. Анны 2-й степени. За сожжение турецкого корабля под Пендераклией командир «Рафаила» получил императорскую корону к ордену Св. Анны. После того как Юрьев был назначен командовать линейным кораблём «Чесма», фрегат «Рафаил» возглавил Семён Стройников[22].
Такие вот люди воевали на овеянном славой «Рафаиле». И не только воевали, но и погибали, защищая честь Андреевского флага.
Но вернёмся к послужному списку флотского офицера С. Стройникова.
Прекрасная военная карьера Стройникова, если судить по его отличному послужному списку, в полной мере получила развитие во время его службы в рядах Черноморского флота, куда он был переведён в 1811 году.
Теперь внимание: именно в этот период на Черноморском флоте в очередной раз (до этого он уже служил здесь) появляется капитан 1-го ранга Фома Мессер, назначенный командиром 110-пушечного корабля «Полтава». Где и как познакомились эти двое, история умалчивает; зато известно другое: вскоре Стройников предлагает руку и сердце дочери Мессера – Елизавете Фоминичне. К предложению привлекательного и подающему надежды офицера Мессеры отнесутся благосклонно; в 1813 году у молодой четы родится старший из сыновей – Николай.
В 1816 году Фома Фомич Мессер будет произведён в контр-адмиралы; в 1820 году Стройников служит адъютантом при своём ближайшем родственнике в Севастополе. При всём уважении к памяти адмирала Мессера, налицо протекционизм.
И это вполне объяснимо. После русско-турецкой войны 1806–1812 гг. российский флот переполнен молодыми и талантливыми морскими офицерами, отличившимися в долгой военной кампании. Их не один-два, и даже не десятки – этих офицеров сотни! А боевых кораблей на том же Черноморском флоте – от силы 60–70, пусть 100 с учётом подсобных судёнышек. Попробуй выбиться в командиры одного из них, когда конкурс как минимум один к десяти-двадцати.
Но когда адъютантом при влиятельном тесте, тогда решение подобного