– наша телега неподалеку стоит.
Этот довод показался Александру Дмитриевичу разумным, и он перестал суетиться. Его новые знакомые вытащили из леса какие-то ящики и, погрузив их в повозку, все вместе отправились в путь.
Через две версты они остановились. Молодые люди опять занялись ящиками. На сей раз они все проделали в обратном порядке: сгрузили их и унесли подальше от дороги, за кусты и завалили срезанными ветками. Когда снова тронулись, Румша решил дать кое-какие пояснения:
– Когда вы на нас так решительно налетели, мы едва закончили прятать пулеметы, которые накануне умыкнули из-под носа у большевиков. Не могли же мы оставить их рядом с трупами, пришлось переносить на другое место. И вот теперь, со свободными руками и чистой совестью мы можем оказаться в вашем доме.
Новый быт горожан
Усадьба «Гальяново», июнь, 1918 г.
Всеобщее уныние, царившее в усадьбе в день, когда Александра Дмитриевича увезли в ЧК, с наступлением следующего утра сменилось жаждой деятельности – узника надо было спасать, а сделать это можно было только в Екатеринбурге. Началась подготовка к отъезду. На фоне всеобщего воодушевления оживилась даже Маргарита Павловна. Поначалу она еще сопротивлялась, надеясь, что муж вернется с минуты на минуту, но потом согласилась: нельзя терять ни минуты. Дорога в город одна. И если Александра Дмитриевича освободят, то с ним никак нельзя будет разминуться.
Аничковы, взявшие на себя заботы об Аксеновых, жили в огромной квартире на Фетисовской улице. Туда и поехали. По дороге им никто не встретился. И поэтому по приезде они сразу же стали хлопотать о судьбе узника. Маргарита Павловна порывалась сама все узнать, благо мест, где могли содержаться арестанты, в городе имелось всего четыре – две городские тюрьмы, бывший дом Злоказова и «Американские номера» – обойти их все можно за пару часов. Однако ее убедили, что ходить по таким местам – вовсе не женское дело!
На разведку отправился сам Владимир Петрович Аничков. И когда он вернулся, то у него было две новости: одна хорошая, а другая плохая. Он узнал, где содержится Александр Дмитриевич, однако договориться о его освобождении не удалось. Даже предложение денег, на которое прежде большевики были такие падкие, на сей раз не возымело действия. Когда же Владимир Петрович стал настаивать и, призывая к совести, требовать освобождения невиновного, комиссары пригрозили, что посадят буяна вместе со всеми. Единственным послаблением, которое ему удалось добиться, оказалось разрешение приносить арестанту домашнюю еду.
Появившаяся определенность окончательно взбодрила Маргариту Павловну: муж жив и здоров, а дальше все с божьей помощью наладится!.. Вместе с хозяйкой дома она весь вечер колдовала над плитой – хотелось приготовить узнику царский обед, чтобы хоть им скрасить горечь его заточения.
На следующее утро Маргарита Павловна вместе с Ольгой, сопровождаемые Владимиром Петровичем, пришли в «Американские номера». Они были уверены, что им позволят пообщаться с заключенным. Но