что я смог увидеть из прихожей, стояли цветы. Пахло свежей выпечкой и чаем.
– Проходите, проходите… – поторопила меня Зинаида Игоревна.
Я быстро разулся и бросил на вешалку пальто, после чего знахарка цепко ухватила меня за локоть и поволокла вглубь своего жилища. Я немного растерялся и даже не стал упираться. Хотя мне и не хотелось. Слабая надежда на то, что, если не учёный, так экстрасенс поможет мне избавиться от чудовища, подавила мою настороженность и недоверие к едва знакомой женщине.
Мы миновали уже большую часть коридора, когда перед нами внезапно возникла та самая старушка, которая открывала дверь первой. И она, словно для живописного контраста со впустившей меня женщиной, как раз была очень похожа на «знающую бабку». Низкого роста, худющая и сгорбленная, старуха встала, раскинув в стороны руки и едва заметно покачиваясь. Её длинные седые волосы, собранные в тощую косу, растрепались, а с плеч свисали какие-то сальные лохмотья, похожие на драную дерюгу.
– Не пушшу! – прошипела ведьма, воинственно глядя на меня. – Чаво удумала, грех на душу брать из-за ентого!
– Мама! – взвизгнула Зинаида Игоревна. – Ну что опять!
– Сидить, сидить на нём! – взвыла старуха, и медленно направила на меня правую руку с выставленным указательным пальцем. – Не лезь, дура! Сидить, говорят тебе!
– Да мама же!
Выпустив мою руку, женщина бросилась на старушку, широко расставив руки в стороны. Она ухватила её в охапку, как мешок с соломой, и без напряжения подняла в воздух.
– Грех берёшь! Гре-е-ех! – трубно завыла старуха, запрокинув косматую голову. В уголках её рта запузырилась пена, глаза закатились.
Зинаида Игоревна сноровисто юркнула в одну из боковых дверей, утаскивая за собой свою сумасшедшую маму. Вопли превратились в глухое мычание, а спустя ещё мгновение смолкли вовсе. Я решил убраться из этой квартиры, пока была такая возможность, даже сделал два шага по коридору, но не успел, знахарка выскочила обратно и без улыбки произнесла:
– Простите маму, она из деревни у меня. Перевезла, как здоровье ухудшилось.
Я кивнул, и она кивнула в ответ, словно заключая со мной какую-то сделку.
– Проходите.
Мы направились в одну из комнат. Это тоже был кабинет, но он разительно отличался от того, в котором меня принял Ефим Маркович. Под низким потолком ярко горела люстра, письменного стола и книжных шкафов не было – вместо них повсюду висели полочки, на которых вперемежку стояли иконы, фигурки из дешёвых сувенирных магазинов и нечто, имитирующее азиатские статуи божеств. Посреди комнаты стояли стол и два стула. На краю клетчатой клеёнки были изображены косорылые зайчики, резвящиеся в кислотно-зелёной траве. В этой комнате запах чая и пирожков почти пропал, зато чувствовался аромат каких-то трав.
– Итак, – знахарка жестом пригласила меня за стол и уселась напротив. – Вы жаловались, что вас кошмары мучают, так?
Я присел и, облокотившись на мерзкую клеёнку, коротко пересказал всю историю, второй раз за выходные. Как я и ожидал,