очередным выводом его из камеры на пытку – дознание. Сжавшись в комок в углу камеры и закрыв лицо руками, он смотрел через растопыренные пальцы на вошедших и словно заклинание беззвучно повторял:
–– Не уби-вал!.. Не… уби-ва-ал!.. Я… не… уби-ва-ал!..
Сире Антонио взял из рук стражника-надзирателя факел, склонился над Аккаттабригой и, отняв от его лица руки, осветил огнём факела его и себя.
–– Аккаттабрига ди Пьеро, вы меня узнаёте? – как можно громче спросил он, подозревая, что у него от пыток потерян не только голос, но и слух. – Если да… и вы меня слышите, то ответьте или кивните головой…
Аккаттабрига, продолжая, как заговоренный, повторять одну и ту же фразу, судорожно закивал головой, давая понять, что он узнаёт своего бывшего работодателя и всё прекрасно слышит.
–– Успокойтесь, Аккаттабрига! – властно приказал сире Антонио, присев перед ним на корточки. – Я пришёл сказать вам, что больше вас не будут пытать. Вы понимаете, о чём я сейчас говорю?!
Однако Аккаттабрига закивал сразу и утвердительно и отрицательно, выказывая, что он слышит сказанное, но не понимает его сути. Видя, как он не отводит взгляда от фра Марко Черризи; взгляда, в котором засел животный ужас, сире Антонио попросил священника и тюремщиков-надзирателей на время оставить его наедине с заключённым.
–– В этих, почерневших от людской крови застенках, Святой отец, похоже, достаточно одного вашего вида, чтобы заключённые лишались дара речи, – с явной долей иронии заметил он. – Не будете ли вы так любезны, оставить нас на минуту вдвоём?..
–– Как вам будет угодно, – покладисто, но с достоинством отвесил поклон Святой отец, оставив иронию сире Антонио без внимания.
–– В тюремщиках я тоже не нуждаюсь!..– добавил нотариус.
Священник и надзиратели вышли из камеры в коридор и притихли, прислушиваясь, о чём ещё Антонио да Винчи поведёт разговор с Аккаттабригой. Предвидя это, флорентийский нотариус нагнулся к уху немного успокоившегося заключённого – он затих, как только Святой отец удалился, – и перешёл на шёпот.
–– Послушай, Аккаттабрига, здесь все знают, что ты невиновен и что викария Буффалло убили четверо твоих друзей, оставив тебя пьяным на месте преступления и сделав тебя таким образом виновником его смерти…
–– Да-да-да… сире Антонио, так и было! – закивав, затараторил Аккаттабрига. – Я не убивал викария Буффалло!.. Напротив, я всегда был с ним в дружбе!.. Зачем мне его убивать?!.. Это всё Джузеппе Тулло, Рональдо да Викторио, Альберто да Сорелли и Александр Кораччо!.. Это они убили викария Буффалло!
–– А тебе известно, что если их не найдут, то вместо них на костёр пойдёшь ты?
–– Да-да-да!… Я знаю!.. Я не хочу на костёр, сире Антонио! – затрясся от страха мелкой дрожью Аккатаабрига; его глаза наполнились безумием животного ужаса.
–– А знаешь ли ты, что даже, когда они будут найдены и доставлены сюда, в Священную Канцелярию, то и в этом случае тебе, вероятно, не удастся