дел: во-первых, девушка получает от них родовитую фамилию; во-вторых, становится богатой; в-третьих, – и это самая щепетильная и таинственная сторона такого расчётливого брака – будущей молодой супруге самим немощным старым мужем подбирался подходящий любовник – и всё для того, чтобы, забеременев от него, она подарила законному мужу, как будто бы от него самого, законного наследника. Впоследствии, после смерти мужа-аристократа, молодая супруга, уже по своему желанию, могла выйти замуж за любовника; и если он был беден и не родовит, но наделён талантами, то и он в этом случае получал его родовитую фамилию – и это последнее благовидное деяние, предусмотренное старыми богоугодными аристократами. Дед Леонардо, нотариус Антонио да Винчи, знал об этом, зародившимся в Венеции, и заведённом в светском обществе правиле, как никто другой… Именно, руководствуясь им, он выдал мать незаконнорождённого внука, Катарину, за старого Аккаттабригу ди Пьеро делль Вакка, купив им дом и сделав её наложницей грубияна и пропойцы.
Покидая зал приёмов герцога Людовико Сфорца, Леонардо слышал отдельные реплики молодых вельможных дондзелл, переговаривавшихся между собой о том, что неплохо было бы преподнести подарок супругу, сделав флорентийского красавца своим любовником.
Перебирая любовные записки, Леонардо, следуя привычке живописца, отмечал про себя красоту и изящество женских почерков, одновременно размышляя о своей жизни: он вспоминал маму, тётушку Туцци, бабушку Лючию, Франческу да Ланфредини и Матурину. Все они вызывали у него щемящее чувство сладкой грусти, потому что всех их он любил настоящей любовью человека, знающего настоящую цену добродетели. Он не раз уже задавал себе вопрос: почему так происходит, что общение с женщинами, которых он любит, столь недолговечно?! Но ответа на этот вопрос пока не находил. А любить, когда судьба сделала головокружительный прыжок из беспросветной тьмы к долгожданному свету, очень хотелось.
Он выбрал из кипы записок одну, очень короткого содержания, написанную изумительно красивым почерком, и прочитал её: «Чтобы цветку распуститься, его надо лелеять!.. Мечтаю о ваших сильных объятиях!..» – и подпись: «Не распустившаяся молодая Роза!» Под подписью шёл постскриптум о времени и месте свидания: «Полночь; вилла Гретто у Верчельских ворот». Почерк настолько пленил Леонардо, что, глянув на часы, – они показывали, что до полуночи оставалось полчаса, – он выскочил из-под одеяла, быстро оделся и, тихо спустившись по лестнице в сад, отправился на свидание…
**** **** ****
«Вилла Гретто», – прочитал Леонардо на указателе ворот огромного, обнесённого неприступными каменными стенами, роскошного особняка, больше похожего на древнегреческий Парфенон. Оглядевшись по сторонам, он никого не увидел. В небе ярко сверкали звёзды, светила луна, и тени деревьев при лёгком дуновении ветра оживали. Их очертания размывались вспыхивающими огоньками светлячков-лучиолл, перелетавших с места на место и игравших в свои любовные игры. Леонардо встал под крону одного из