ведь он, как никто другой,
относился к выполнению заказов в высшей степени ответственно, и портреты из-под его руки выходили одухотворёнными, по-настоящему пленительными, от которых не хотелось отводить взгляда.
Многие из вельмож, занимая очередь на заказ, пытались подкупить его, чтобы их заказ был выполнен вне очереди, и готовы были переплачивать за это огромные деньги; и так поступал чуть ли не каждый придворный вельможа. Леонардо не мог удовлетворить просьбы всех желающих, ему приходилось им отказывать, и тогда их заискивание перед ним обращалось в ненависть к нему. Они строили козни, занимались интригами и наговорами, докладывая герцогу Людовико Сфорца обо всём, чем он занимается, всегда придавая роду его деятельности отвратительную неприглядность. И это было первым сигналом для Леонардо, что время его безмятежного благоденствия, которое никогда не бывает долговременным, подходит к концу.
–– Говорят, что ты и Марко-Антонио занимаетесь некромантией и осквернением могил, выкапывая из них тела погребённых для ваших анатомических исследований, – заявил ему однажды герцог Людовико Сфорца, вызвав на приём, устраиваемый им каждую неделю для придворных учёных, чтобы выслушать их отчёты. – Твои зарисовки, Леонардо, с граждан города для «Тайной Вечери» вызывают у них болезни и многих сводят в могилу, которые
вы затем с Марко-Антонио раскапываете; таким образом, не прерывая вашего изучения чёрно магической некромантии с постоянным притоком к вам мертвецов?!.. – судорожно и брезгливо повёл он головой.
–– Похоже, что люди везде одинаковы! – устало усмехнулся Леонардо. – Всё повторяется: во Флоренции, когда я занимался анатомическим сечением, про меня говорили то же самое… Но вот ведь что интересно во всех этих слухах, ваше Высочество: все могилы на городских кладбищах не тронуты и находятся в полной невредимости, а те, кто о нас знает всё до мельчайших подробностей – утверждает о нашем дьявольском святотатстве так, будто сам содействовал нам и принимал в этом непосредственное участие. Не худо было бы их самих допросить: откуда они с такой ясностью знают о наших опытах с покойниками?! Ведь никто и никогда не видел ни меня, ни Марко-Антонио, ни на одном из городских кладбищ…
–– М-да… действительно ерунда… – согласился с ним герцог после небольшого раздумья.
–– Эти слухи, по-видимому, основываются на россказнях вашего конюха Джакопо Тузло, ваше Высочество, – предположил секретарь и летописец герцога мессере Джоржо Мерула. – Мастер Леонардо как-то испытывал изобретённый им воздушный купол для мягкого приземления во время полётов на его крыльях…
–– Да-да, именно… Я давно хочу услышать эту историю, но никто ничего вразумительного о ней мне ещё не рассказал!.. – торопливо закивал герцог. – Что с ним приключилось? Почему он попал в госпиталь Оспедале Маджоре с душевным припадком?
–– У него была такая привычка, ваше Высочество, не доходить до уборной, а мочиться на угол конюшни, –