топором.
При этом муж страшно волновался, руки у него дрожали, два раза промахнулся, а злодей вышел из кустов спокойно, с папироской. Муж рубил тем, что под руку попалось, а злодей два дня топор на станке точил. Муж потом два дня на себе рвал волосы и дрожал в погребе на даче, а злодей все награбленные деньги тут же спустил на водку и баб.
Поймали их значит обоих и дали злодею пятнадцать строгого режима, а мужу шесть общего. Потому что он страдал, любил и сам себя не помнил.
А жене его не обидно на том свете, что за какую-то неизвестную женщину воздаяние больше, чем за неё, которая как раз этого мудака столько лет терпела? Он её бил, потом в ногах валялся, потом кричал «проститутка», потом рыдал. Любил ведь от всей своей души.
Как-то я это всё не понимаю.
Всегда приятно, когда едешь скажем в маршрутке номер десять по кантемировской допустим улице, точнее не едешь, а стоишь в пробке между двумя страшными дымящимися механизмами. И вдруг из какого-нибудь вовсе непримечательного пассажира начинает играть Музыка – Бах или Моцарт или там Паганини. И эта Музыка – она играет из всех его отверстий, и пассажир не спешит скорее лезть в карман за телефоном, потому что Прекрасное – оно и есть Прекрасное, чего бы там ни пиздели.
Очень жаль, что почему-то до сих пор не изобрели ещё такой штуки, чтобы, когда звенит телефон, на человеке загорались бы разноцветные огоньки и мигали в такт музыке. Такую штуку между прочим очень просто сделать, я даже сам такую однажды спаял в седьмом ещё классе, только она сразу у меня перегорела.
Другое дело, что если на это всё смотрит завистливый человек (а я очень завистливый человек), его тут же охватывает печаль, ибо понимает он, что у самого у него такой красоты никогда не было и не будет. Что так и будет он проводить свои дни среди лопнувшего холодильника, тусклого телевизора и засорившегося мусоропровода.
И не засияет перед ним домашний кинотеатр, не завращается бесшумный барабан стиральной машины и никогда, слышите, никогда не споёт он под караоке песен Виктора Цоя.
Напротив метро просвещения с нечеловеческой скоростью уже почти возвели Торговый Центр. Возводят его днём и ночью в три смены, ибо истосковались жители проспекта просвещения и прилегающих культурно-художественных улиц и проспектов: художников, композиторов, поэтов, луначарского, есенина, кустодиева и прочих-прочих по настоящему отдыху – по боулингу, макдональдсу и казино. Весь день трудятся они в промзоне парнас, а вечером и пойти некуда.
Вот на озерках всё как у людей – и стриптиз, и трахтенберг и всё, чего только можно пожелать. Теперь зато и у нас будет.
Вообще всегда хочется помечтать. Например про то, что вот откроют этот Торговый Центр – а там можно купить все действительно необходимые для человека предметы, такие как поварёшка, шурупы и грибок для штопки дырявых носков.
А то вот я однажды искал поварёшку, а мне везде предлагали набор из двенадцати предметов из особо прочной стали. А нахуя мне эта особо прочная сталь?