Но если она принцесса… Вот это удача для его гостиницы, если тут у него принцесса остановилась!
– Мне все говорили: поезжай в Голливуд, тебе сниматься надо. Я тогда играла в театре, и мне всем миром деньги собирали на дорогу. – Она затянулась. – Ну что тут поделаешь? Может, они просто от меня избавиться хотели? – Ди доверительно нагнулась к Паскалю. – У меня был роман с одним актером. Женатым. Глупо как-то вышло.
Девушка посмотрела на море и засмеялась.
– Я никому этого не говорила, но на самом деле мне на два года больше, чем все думают. Тому парню, что проводил пробы для «Клеопатры», я сказала, будто мне двадцать. А мне уже двадцать два. – Она полистала страницы романа Алвиса Бендера, точно надеялась прочесть там историю своей жизни. – Я ведь имя сменила, так заодно решила и возраст поменять. Если скажешь правду, они на тебя смотрят и подсчитывают, сколько лет тебе еще осталось в кино. Ужасно! Я бы этого не вынесла. – Ди пожала плечами и снова положила листы на перила. – Как думаете, я поступила скверно?
Шансы угадать у него были пятьдесят на пятьдесят.
– Да.
Кажется, его ответ ее расстроил.
– Наверное, вы правы. Ложь всегда потом догоняет. Вот это я в себе больше всего ненавижу. Тщеславие. Может, поэтому… – Она вдруг замолчала, последний раз затянулась, бросила окурок на дощатый пол крыльца и придавила его каблуком. – С вами очень легко разговаривать, Паскаль.
– Да, мне приятно… говорить с вами.
– И мне. Мне тоже приятно. – Ди выпрямилась, обхватила себя руками за плечи, опять взглянула на огни в море и словно стала еще выше и стройнее. Казалось, она никак не решится что-то сказать. – Вам говорили, что я больна? – тихонько спросила она наконец.
– Да, мой друг Оренцио. Он сказал.
– А он сказал чем? – Она коснулась своего живота: – Вы знаете слово «рак»?
Да, к сожалению, он его знал. По-итальянски Cancro. Паскаль смотрел на свою сигарету.
– Это ничего, нет? Докторы… они смогут…
– Не думаю. Очень плохая разновидность. Они говорят, что можно помочь, но, по-моему, они просто меня утешают. Я вам это говорю, чтобы вы поняли, почему я так… откровенна. Вы знаете слово «откровенна»?
– Откровение? Апокалипсис? – переспросил Паскаль. Она что, ждет конца света?
Ди рассмеялась:
– Нет. Это значит «честная, открытая».
Честное откровение.
– Когда я узнала, какая у меня стадия, я решила, что теперь буду говорить только то, что думаю. Плевать на вежливость, плевать, что скажут другие. Для актрисы это очень трудно, отказаться видеть себя глазами других людей. Почти невозможно. Но мне важно не тратить больше время на пустые слова. Надеюсь, вы на меня не сердитесь.
– Нет, – тихонько ответил Паскаль и с облегчением понял по ее реакции, что угадал.
– Отлично. Тогда давайте условимся: будем говорить только то, что думаем. И поступать только так, как нам хочется. И к черту всех, кто будет нас осуждать. Захотим курить – и будем. Захотим ругаться – и будем ругаться. Вы согласны?
– Мне