гордячки. Я думал, что просто ревную, и не мог признаться самому себе, что дело не совсем в этом. Ее самоуверенность и независимость, дерзость, странное очарование и такая непохожесть на других девчонок заворожили меня. Именно поэтому я не мог выбросить Лизу из головы.
И на завтрак Шредер будет жрать черепаший суп!
Черепаший суп! Суп из четырех залуп!
Черепаший суп! Суп из четырех залуп!
Три покрошены, одна так брошена[6].
Из колонок ревели 2rbina 2rista. Я был у Артема в комнате. Допил пиво, смял банку и побежал к баскетбольному кольцу над мусорной корзиной.
Артем, сидя за столом, доделывал работу для своего ютуб-канала – рисовал на кисти левой руки страшную гниющую рану. Три пальца отсутствовали, их гнилые обрубки лежали рядом. На столе над Артемом висел штатив с телефоном – он снимал процесс.
Влог Артема был посвящен хоррор-гриму – он увлекался этим с детства. Он просто до дрожи обожал кровавые ужастики, вдохновлялся ими в своем творчестве – создании мерзостных штучек вроде размазанных мозгов, прокаженных конечностей, вырванных внутренностей. Несколько лет назад он создал канал, куда размещал стримы по созданию своих шедевров. Сейчас у Артема тридцать тысяч подписчиков. У него настоящий талант – достаточно вспомнить дерево, которое мы лепили в первом классе.
– … До конца три секунды, Джордан получает мяч из аута. Он доводит мяч до штрафной линии… – Я обвел смятую банку вокруг Артема.
– Макс, свали к херам, я снимаю же!
– … и выполняет бросок в прыжке… – Я бросил мяч в кольцо, попал в корзину и закричал: – Есть! Майкл Джордан приносит победу «Чикаго Буллз»! – С поднятыми руками я стал бегать по комнате.
Наконец я сел на кровать, чтобы отдышаться. Музыка стихла – закончился плейлист. Артем довел работу до конца, а теперь – самое интересное. Эту часть я всегда любил. Его рука сейчас представляла собой гниющее месиво. Он взял нож и стал срезать разлагающуюся плоть слой за слоем. Выглядело это жутко – он действительно будто резал свою руку… Но вот, наконец, проступила нормальная кожа. Артем срезал всю «гниль», показал на камеру здоровую руку, пошевелил пальцами, продемонстрировав, что все на месте, а потом выключил камеру. Я похлопал.
– Браво, браво! – крикнул я с восхищением. – Твои подписчики будут визжать от восторга.
– Уф-ф. – Артем поднялся с места и стал разминать спину. – Затек весь. Там пивас остался?
Я кинул Артему банку.
– Что у нас там с музычкой? Вруби че-нить, – попросил Артем.
Ноутбук лежал рядом со мной на кровати. Я глянул на экран, открыл окно с музыкой, стал прокручивать плейлисты, которые у Артема назывались по-угашенному, вроде: «Когда предков нету дома», «Девки воют», «Музло, когда хочется кому-нибудь втащить», «Для колонки, чтобы прохожие наслали порчу».
– Какой врубить? – спросил я. – Сейчас доиграл тот, где предков нету дома.
– Давай воющих девок.
– Окей.
Я включил музыку, но сбавил громкость – воющие девки действовали на нервы.
Я взял новую банку и посмотрел Артему в спину