человека, не ценящего даров небес?
Брови принца приподнялись от удивления.
– Стоит ли мне молиться за того, кто не желает ответить добром, приняв бескрайний мир другого создания?
Лицо девушки светилось изнутри, и принц не мог и подумать о том, что бы остановить её или покарать.
– Стоит ли желать долголетия тому, кто убивает своим безразличием?
Задав эти вопросы, Тилия покачала головой и сама на них ответила:
– Нет, не стоит.
Придворные Велкана от ужаса оцепенели, а принц грустно улыбнувшись, признал:
– Вы правы и все молитвы мне достаются только за то, что я сын короля. Увы, никто здесь искренне не любит меня, кроме моей семьи, и признания и пожелания придворных я не считаю идущими от сердца. Благодарю за то, что сказали правду и позвольте быть с вами настолько же искренним. Вы очаровательны в негодовании и должны быть прекрасны в гневе. Надеюсь когда-нибудь испытать его на себе.
Поклонившись незнакомке, принц покинул особняк Фейкуса. Выйдя на лестницу, Велкан приказал одному из придворных вернуться и узнать имя девушки. Когда ему сообщили, что она племянница Кармола, принц крайне удивился, посчитав, как и Надэльиль, что их родства совсем не видно.
Фердин поражённо смотрел на Тимилию, пока она не спросила:
– Полагаете ему нельзя сказать правду, потому что он принц?
– Часто вы говорите то, о чём думаете? – не ответив, задал вопрос Песинг.
– Почти всегда.
– А мне вы лгали? – уточнил Фердин.
– В чём?
– Хоть в какой-то малости?
Тилия опустила глаза, считая недосказанность такой же ложью, но она не могла рассказать о проклятии и своём возрождении спустя почти триста лет. Поэтому, дочь Хардока, вздохнув, произнесла:
– Я не сказала вам того, чего вы не сможете понять.
– Я не глуп, – промолвил брат Эмиль, вглядываясь в её лицо.
– Этого я не говорила.
– Тогда что же останавливает вас рассказать мне всё, как Велкану? Мне кажется, вас что-то гнетёт. Вам кто-то угрожает? Вас хотят выдать замуж без вашего согласия? – вопрошал Фердин.
– Нет.
– Не верю.
– Давайте выйдем в парк, и я попытаюсь вам всё объяснить.
Когда они оказались среди тенистой аллеи, Тия сказала:
– Не стану утверждать того, что помолвка была мной горячо желанна, но она стала моим спасением и избавлением от тяжкой муки, и я благодарна тому, кто пожелал стать моим избранником. Он протянул мне руку, и жизнь влилась в меня, как спасительные тёплые солнечные лучи, обогревающие весной промёрзшую землю. Он занимает все мои мысли, и я стремлюсь, как можно быстрее объединиться с ним, так как разлука меня тяготит и пугает. Я хочу заботиться о нём, стать другом и опорой. Мечтаю открыть свою душу и, окружив теплом, подарить ему нежность моего сердца, что хранилась в нём долгие годы. Он моя жизнь, моя мечта, моё счастье и нет никого для меня на этой земле дороже него.
Замолчав, Тимилия не знала, как ещё объяснить Фердину,