Мэр пытался сквозь глаза досмотреться до души миллиардера, но не обнаружил подвох. – Вот это подарок! Михал Иваныч, Калтыг тебе памятник поставит. Со временем, конечно.
– Я еще пожить хочу. Все? Теперь я могу посмотреть футбол?
«Калтыг» сгорел от собственного первоминутного «напалма», «Спартак» уверенно отбился и перешел к планомерной осаде. Голкипер курортной команды брал «мертвые» мячи. Свисток на перерыв спас хозяев от неминуемого гола. Второй тайм «Калтыг» лишь отбивался, ища удачу в редких контратаках.
Пошло добавленное время. «Спартак» всей командой осадил ворота соперника. В центре поля одинокой фигурой маячил бразилец Паоло Жорже – непроходимый маршал столичной обороны. Запертые в собственной штрафной, калтыжане стеной вставали на пути атакующих, самоотверженно ложились под мяч. Нападающей Берто вошел в штрафную и упал от тени Никонорова. Раздирающий душу свисток. Судья указал на одиннадцать метров. Стадион зашелся негодованием, мыльными эскападами. Футболисты облепили судью, как мухи. Арбитр неумолим, желтые карточки разошлись направо-налево. У Никонорова – вторая, автоматически превратившаяся в красную, защитник понуро побрел в раздевалку. Симулянт Берто утрамбовал газон, ласково установил мяч. Злорадная улыбка заиграла на загорелом лице. Свисток. Разбег. Удар! Вратарь выудил мяч в нижнем углу, навалился сверху, вжимая в газон. Стадион взорвался овацией. Берто схватился за голову, упал на колени, с укоризной воздел руки к небу. Шокированные москвичи застыли на месте. Голкипер «Калтыга» подскочил и вбросил влево к середине поля на забытого Савченко. Прокинув мяч вперед, Юрий устремился к спартаковским воротам. Пауло Жорже из последних сил мчал наперерез, но не успевал. Рандеву нападающего с голкипером. Мяч взмыл вверх и легким «парашютом» перелетел через кипера. Стадион затаил дыхание. Слышались дуновения морского бриза, тиканье наручных часов. Мяч мягко спикировал в сетку. Бешеный рев разорвал тишину – болельщики забились в припадке, VIP-ложа в истерике. Лугинин вскочил и заорал подобно пароходному гудку, трость безжизненно свалилась в ноги. Василий Святославович, трясясь от счастья, полез обниматься с Константином Петровичем. Всегда хладнокровный телохранитель мягко отстранил.
Финальный свисток. В следующий раунд Кубка России прошел «Калтыг».
– Михал Иваныч! – Мэр пытался отдышаться, держась за грудь. – Не забудь на радостях – мы договорились!
– Забирай все!
– В следующий раз… город захочет… вернуть себе … футбольную команду.
Смачный кукиш стал ответом. Калтыгин расхохотался. Лугинин двигался к выходу под поздравительные выкрики. Присоединившиеся к Константину Петровичу охранники, расчищали путь. В коридоре, в позе Венеры Милосской с целыми руками, скрещенными на груди, ждала Вера Гольц.
– Михал Иваныч, я готова.
ГЛАВА III
Казань
Стас спрыгнул с подножки поезда, заприметил татарчонка с надписью «Нагнетатель» синим фломастером на ободранном ватмане. Колобок личика вертелся на тростниковой шейке, глазки-шарики бегали по периметру прямоугольных