Она мягкими, чернильно-черными щупальцами опутала девушку, впрыскивая свой яд и убивая способность сопротивляться. Джесс просто хотела домой.
– Милая, боюсь, ты не сможешь выбраться до того, как мы прибудем в следующий порт, – сказал Генри, отвечая на ее вопрос, и нежно погладил ладонь девушки, будто таким образом пытался смягчить свои слова, – команда у нас добрая, это хорошие парни. Но суеверные. Я не могу поручиться за то, что они не причинят тебе вреда. Хорошо, что ты спряталась в трюме, сюда не очень часто ходят. И еда здесь есть, но я тебе буду носить часть своего. Тебе лучше не есть слишком много, чтобы не заметили. Иначе могут возникнуть вопросы. Жаль только, что света нет. Но я принесу тебе свечи, чтобы ты не сидела постоянно в темноте. Можно будет выходить по ночам на палубу, команда у нас там не спит, как на некоторых кораблях. Я буду навещать тебя при любой возможности. Ты…
– А разве ты не можешь приказать им не трогать меня? – вскинув голову, озадаченно спросила Джессика, – ты же помощник капитана, они должны тебя слушаться. Если они будут знать, что я под твоей защитой, то не посмеют прикоснуться. Пусть боятся, пусть косятся на меня, как на прокаженную, – девушка сжала губы в тонкую ниточку, – мне все равно. Не хочу сидеть здесь в страхе.
– Нет, – после секундной паузы пробормотал Генри, – пойми, здесь, в море, все по-другому. Я почти равен им, мы как одна большая семья.
Джесс свела брови к переносице.
– Но в каждой семье есть глава, которого все слушают.
– Не я тот глава, Джессика. И просить капитана о помощи я не могу, – быстро сказал мужчина, не давая девушке задать обжигающий кончик языка вопрос, – лучше вообще никому, кроме меня, не знать, что ты на борту. Даже капитан не сможет усмирить команду в случае бунта. Моряки слишком чтут древнее морское правило – никаких женщин на борту.
– Можно подумать, я хочу здесь находиться, – фыркнула Джесс и отвела взгляд, – у меня такое чувство, что вы боитесь, что мы сможем стать лучше и вытесним вас с кораблей. Это правило… Просто старое суеверие. Старое, глупое суеверие.
– Согласен, – кивнул Генри, – но с этим никто не может ничего поделать. Моряки впитывают его вместе с брызгами соленой воды. Этот закон – часть их жизни.
– В таком случае какая же ужасная у них жизнь.
– Джесс, я просто пытаюсь доказать тебе, что не смогу повлиять на них, – устало сказал Генри.
– Как скоро мы будем в порту? – резко перевела тему Джесс, боясь, что скажет что-то лишнее, о чем впоследствии будет жалеть. Слишком часто она так делала и не желала, чтобы и сейчас такое произошло.
– Трудно сказать, – в глубине глаз Генри мелькнуло облегчение, – большее – через пару месяцев. Но, думаю, мы прибудем раньше.
– Пара месяцев, – хрипло прошептала девушка, только сейчас в полной мере осознавая, как долго ей придется скрываться в трюме. Сидеть в темноте совершенно одной, лишь изредка имея возможность общаться с кем-то. И этим кем-то будет Генри. Все это