нас были раненые. Шесть наших драккаров погибло.
– Вышел не очень удачный поход, да? – Эрик нахмурил брови.
– Рун поторопился… – Льеф замолк, чувствуя, что сказал не то. – Он хочет славы, мой господин. Все мы идём в бой ради неё.
Конунг замолк, размышляя о его словах.
Вспыльчивость была на Севере не в цене. Она показывала неумение как владеть собой, так и принимать решения с холодной головой. Не любили, правда, и тех, кто дразнил вспыльчивых.
«У кого ума больше, тот и отступит», – так говорили старшие в роду.
Даже расквитаться с убийцей друга или родственника сразу же, не остыв, принималось за позор – чем больше времени обиженный ждал подходящего момента для мести, тем большего уважения он заслуживал.
– Рун со временем остепенится, – произнёс Льеф.
– Ты знаешь, Льеф, он мой сын, и я тоже его люблю. И я ценю твою преданность ему, Льеф, ты его кровный брат. Но этого не случится никогда.
Северяне считали, что кровные братья связаны особыми узами. Юноши, выросшие вместе, как Рун и Льеф, или воины, плечо к плечу стоявшие в бою, часто совершали обряд смешения крови, и союз этот был нерушим.
Обряд проводился в торжественной обстановке и с соблюдением особых ритуалов.
Состоял он в том, что двое проходили под полосой дёрна, свежевырезанной из земли и закрепленной на копьях с высеченными на их древках рунами – тайными магическими письменами.
Так было с Льефом и Руном.
Перед тем, как вместе отправиться в первый бой, они вышли на середину долгой отмели и срезали большой пласт дёрна, оставив его края прикрепленными к земле. Подставили под него копья с рунами такой длины, что стоя можно было достать рукой до того места, где наконечник соединялся с древком. Пройдя под дёрном, оба пустили себе кровь. Она потекла по земле, и перемешались земля и кровь между собой. Мужчины опустились на колени и дали обет хранить верность друг другу весь век. Они поклялись мстить друг за друга, как брат за брата, и призвали в свидетели всех богов.
Названые братья коснулись земли, а, встав с колен, заключили друг друга в объятья. Клятва давалась один раз на всю жизнь. Каждый из мужчин в любой миг был готов защитить брата и в битве, и в мирной жизни. А когда ход времени призывал побратимов отойти от боевых дел, то и дома свои они строили недалеко друг от друга – чтобы по-прежнему иметь возможность помочь. Души их связывала между собой общая кровь. Если же валькирии уносили одного в чертоги Вальхаллы, то второй должен был отомстить за него.
Вместе ступали они на палубы драккаров. В битвах с неприятелем корабли их стояли борт о борт. Если же случалось так, что оба оказывались на одном драккаре, то один всегда занимал место у мачты, где кипел самый лютый бой, а другой – у побратима за спиной.
– Я люблю Руна, – повторил Эрик, – но я не уверен, что из него получится хороший конунг. Или хотя бы хороший король. Но ты всегда был при мне, так же, как он. Ты знаешь, что у отца твоего есть со мной родство.
Льеф молчал, понимая, к чему клонит Эрик, но не