есть вы намекаете, что вас намеренно оставили в одиночестве?
– Я не могу ничего утверждать, лейтенант, я только передаю ход своих рассуждений. Дело в том, что сразу же после того, как мне запорошило глаза, новой подружке Джерри позвонили, и она покинула его, сказав, что ее маме нездоровится.
– То есть прервала любовное свидание, – уточнил лейтенант.
– Да. А когда за нами устроил погоню этот «Кубару», я понял, что за мной действительно охотятся. Поэтому, когда официант сказал нам с Джерри, что вино – это якобы презент от незнакомки, я схватил бутылку и швырнул ее на лужайку, но она взорвалась еще в воздухе…
Решив, что рассказал достаточно, Кларк замолчал.
– Но если бы вы бросили ее себе за спину, жертв было бы меньше, – заметил лейтенант.
– В тот момент трудно было оценить, куда бросать лучше. Я видел только лужайку и поэтому…
– Да нет, мистер Кларк, я вас не обвиняю… И то, что вы все подробно рассказали, – правильно. Насколько я понимаю, теперь вы нуждаетесь в защите. Так?
– Наверное, – неопределенно пожал плечами Кларк. Он и сам не знал толком, нуждается он в защите или нет.
– Поэтому, – продолжал Питерс, – отпустить вас, пока не будут проверены ваши показания, я не могу.
– Но… – хотел было возразить Кларк.
– Но, – перебил его лейтенант, – позвонить домой вы сможете. Побудете под нашей опекой пару дней, в чистой одиночной камере. Многие об этом даже мечтают, уверяю вас. – И, предупреждая дополнительные вопросы, лейтенант Питерс добавил: – А мистера Райли вы тоже пока не увидите – этого требует процедура дознания.
8
Несмотря на устойчивый запах дезинфекции, одиночная камера оказалась на удивление уютной.
Мягкий диван, кабельное телевидение, свежие газеты, минеральная вода на столе – все говорило о том, что в виновность Эдди Кларка как террориста никто не верил.
В небольшой нише за пластиковой ширмой находилась душевая кабинка, чуть дальше туалет. Большое окно, скорее всего, было искусственным, поскольку на нем не было решетки.
Кларк уселся на диван, затем дотянулся до платяного шкафчика и достал подушку.
Накрахмаленная наволочка едва не захрустела, когда Кларк провел по ней ладонью.
Он вспомнил свои первые дни на сборном пункте. Та же неопределенность, то же казенное белье и то же чувство, что ты ничего в этой жизни не значишь.
«Нужно поспать…» – решил Кларк и завалился на подушку.
В незнакомой обстановке сон для него был лучшим лекарством. Если удавалось уснуть на новом месте, пробуждение приносило бодрость и ощущение быстрого привыкания. К тому же через два часа должна была подъехать Марго, Кларк позвонил ей с разрешения лейтенанта Питерса.
Во время телефонного разговора, чтобы не напугать Марго, Кларк начал с длинного вступления, но в результате добился лишь обратного. Маргарет, всполошившись, порывалась примчаться к нему немедленно, захватив с собой полдюжины адвокатов. Правда, лейтенант Питерс отсоветовал это делать, пообещав, что больше никаких допросов не будет.
– После