Ниночка, не надо! – закричал хозяин водоема. – Уходи!
Павел посмотрел туда же, куда смотрит Шишигин. Снегурочка, опустившаяся на колени у самой кромки твердого льда, протягивала руку отчаянно гребущему к ней рыболову. Еще один рыболов неподалеку от них без помощи со стороны уже почти полностью выбрался на лед, как вдруг невидимая сила сдернула его обратно, и утянула под воду.
Меж тем рыболов дотянулся-таки до руки девушки. Она схватила его за запястье и потянула на себя изо всех своих девичьих сил, но этого оказалось достаточно для того, чтобы рыболов сначала лег на твердый лед грудью, затем животом. Казалось, все – спасение. Но тут из воды по дуге выпрыгнула форель и врезалась своей тупорылой пастью прямо Ниночке в глаз. Девушка вскрикнула и схватилась за лицо. А мужик, вместо того, чтобы самостоятельно продолжать выбираться, не нашел ничего лучше, как вцепиться в полы шубки Снегурочки, причем обеими руками. В это время лед за спиной девушки треснул, и от основной тверди отделилась небольшая льдина. Если бы не удерживающий Ниночку мужик, она без труда могла бы перепрыгнуть расширяющуюся трещину, но тот и не подумал ее отпустить. И почти сразу льдина, как и весь лед в пределах очерченного круга, раскололась на мелкие части.
– Папуля!!! – только и успела выкрикнуть Ниночка, прежде чем оказалась в воде.
– Нельзя! Договор, ведь у нас! Договор! – заорал Шишигин, потрясая в воздухе шапкой в зажатом кулаке.
– Спасай ее, Ефим!
Будь Павел на месте отца Ниночки, прыгнул бы в воду, не раздумывая ни секунды. Но на другом конце натянутой веревки оставался Вакиридзе, и прежде необходимо было вытащить его. Шишигин прыгать не стал, зато придумал кое-что другое. От настила до Ниночки было метров двадцать, наверное, чуть больше длины торчащей из бочки елки. Шишигин подскочил к бочке и не без труда передвинул ее к краю настила, после чего повалил елку в воду так, что ее верхушка оказалась совсем недалеко от барахтавшейся дочки.
Все эти манипуляции привели к тому, что раскачивающийся настил начал терять прочность, – несколько скоб, соединяющих толстые бревна, выскочили, и это не сулило ничего хорошего тем, кто на нем оставался или собирался на него забраться. Одним из таковых стал Вакиридзе, которого Павел наконец-то подтащил к краю настила и помог выбраться из воды. Хватавшего воздух ртом приятеля трясло так, словно он сидел на включенном электрическом стуле. Павел мельком отметил, что насквозь промокший комбинезон Геннадия в нескольких местах разодран так, словно за него дралась стая оголодавших псов. Но сейчас было не до комбинезона.
Ниночка!!!
Нет, не она первая добралась до елки, ее опередил тот самый мужик, которого Ниночка пыталась спасти и из-за которого теперь тонула, а он, похоже, помогать ей не собирался. Но еще большая беда была в другом. Из покрывавшего воду ледяного крошева, точно так же, как недавно из лунок, начали выпрыгивать рыбины, только теперь они падали не на лед, а на головы продолжавших вынужденное купание рыболовов. В том числе и на голову