в комнату.
Вокруг оконных задвижек были пятна крови. Отчетливо виднелся отпечаток руки – кто-то вскарабкался на подоконник, схватился за раму и, видимо, спрыгнул на лужайку под окном.
Комиссар подошел к кровати. Когда он сдернул одеяло, по спине пополз холодок. Простыня оказалась покрыта засохшей кровью. Но тот, кто спал здесь, не был ранен.
Подсохшая кровь размазана.
На простыне спал кто-то, кто просто испачкался в крови.
Йона постоял неподвижно, пытаясь представить себе обитательницу комнаты.
Вероятно, она спала.
Комиссар решился поднять подушку, но она не поднималась. Подушка оказалась приклеенной к простыне и матрасу, и Йоне пришлось отрывать ее. Под подушкой лежал молоток, вымазанный темной кровью, с бурыми комочками и присохшими волосами. Кровь почти полностью впиталась в ткань, но вокруг головки молотка поблескивала красная лужица.
Глава 20
Бригиттагорден окутан прекрасным нежным светом, Химмельшён волшебно поблескивает между высокими старыми деревьями. Но всего несколько часов назад Нина Муландер встала в туалет и нашла Миранду убитой. Нина подняла остальных, началась паника, девочки позвонили куратору, Даниелю Гриму, который тут же вызвал полицию.
Нина испытала такой шок, что ее пришлось отправить в Сундсвалль, в больницу.
Во дворе стояли Гуннарссон, куратор Даниель Грим и Сонья Раск. Гуннарссон открыл багажник своего белого “мерседеса” и разложил там составленные криминалистами предварительные планы места преступления.
Собака возбуждено лаяла и рвалась с привязи.
Йона остановился возле машины и провел пятерней по взлохмаченным волосам; все трое ждали, повернувшись к нему. Комиссар сказал:
– Девочка сбежала через окно.
– Сбежала? – Даниель был поражен. – Викки сбежала? Зачем…
– На оконной раме кровь, в ее постели кровь…
– Но это же не означает…
– Под подушкой у нее лежал окровавленный молоток, – закончил Йона.
– Это невозможно, – сердито сказал Гуннарссон. – Не соответствует силе, с которой наносили удары.
Йона снова повернулся к куратору Гриму. В солнечном свете его лицо казалось обнаженным, беззащитным.
– Что вы сказали? – спросил его Йона.
– Что? А, что Викки… Это совершенный бред.
– Почему?
– Хотя бы потому, что только что, – куратор невольно улыбнулся, – только что мы точно установили, что речь идет о взрослом. А Викки маленькая, она и пятидесяти килограммов не весит, запястья тонкие, как…
– Она склонна к вспышкам ярости?
– Это сделала не Викки, – спокойно ответил Даниель. – Я работал с ней два месяца и могу утверждать: это сделала не она.
– Она была подвержена вспышкам ярости до того, как прибыла сюда?
– Как вам известно, я обязан соблюдать конфиденциальность.
– Вы же понимаете, что со своей идиотской конфиденциальностью только зря тратите наше время, – заметил Гуннарссон.
–