её рот в стороны, обнажая ряд аккуратных зубов, и далеко высунув язык, чем насмешил девушек. От хохота Анжела раскраснелась, а Элис поперхнулась чаем.
– Вот дура! Даже пить не научилась! – смеялся Роберт смехом Кристен, но с хрипотцой.
– Иди вон! – отдышавшись, фыркнула Элис.
– Сама – вон! На собачий стадион! – в момент отозвался Роберт. Ответ как будто заранее был заготовлен для удобного случая.
И вновь кухня Швиммеров наполнилась смехом: заливистым – Элис, тихим – Анжелы и прерывистым, хрюкающим – Кристен-Роберта.
– Я пойду… на репетицию-ю… – Казалось, он хотел сказать что-то ещё, но напротив уже сидела удивлённая Кристен.
– И что я пропустила?
– Я, как обычно, дура. Теперь мне место на стадионе рядом с Дарси, – хихикнула Элис.
Кристен удивлённо смотрела на подругу. Анжела следила за их диалогом, пережёвывая гамбургер. За без малого два месяца, что Элис была посвящена в их тайну, наблюдался невероятный прогресс в «дружбе» Роберта и «непонятно откуда взявшейся в его голове» девушки. От молчаливой ненависти с его стороны и обиды Элис они за столь короткий срок стали подтрунивающими друг над другом приятелями. Роберт был немного скован и «сбегал», когда девушки пытались выудить у него информацию. Он невероятно радовался, когда поблизости не было Элис, но всегда спрашивал о ней. Поначалу Анжела думала, что он делает это из осторожности. Но позже пришла к выводу: он воспринимает её подруг как неотъемлемую часть её самой и привязался к ней. Со временем их с Элис диалоги переросли из взаимных колкостей в шутливые игры, а иногда даже философские диспуты. Роберт, конечно, всегда выигрывал эти споры, но Элис невероятно нравилось такое общение.
Анжела жалела лишь об одном: Роберт не мог пообщаться с Кристен – той девушкой, которая, возможно, спасла ему жизнь, когда, рискуя своим здоровьем, отдала ему частичку себя, своей энергии, своей силы. Она смотрела на лицо Крис, обрамлённое длинными, всегда распущенными тёмно-русыми волосами, на её еле заметные веснушки, усеивающие щёки, и ей хотелось отделить от него лицо Роберта, навсегда разделить их, чтобы Крис, как и раньше, была «кайфовой» девчонкой, с которой их многое связывало за год общения. Они ведь были ближе, чем родные сёстры, ближе, чем бывают мать и дочь. А Роберт… Роберт всегда был бы рядом, и пара могла бы без помех наслаждаться любовью друг к другу.
Несколько раз, когда к девушкам присоединялась Лизи, Роберт исподтишка толкал Элис и шёпотом интересовался, кто она такая. Он прятался за спину Элис и наблюдал за «новенькой». Она показалась ему приземлённой и унылой – именно такой была Кендрик с того момента, как получила конверт из Техаса, и он больше не выказывал при ней своего присутствия. Просто «уходил». Таким образом, проблема разоблачения отпала сама собой.
В начале июня стояла жара, не характерная для штата Иллинойс. Столбик термометра показывал плюс тридцать восемь градусов по Цельсию. Солнце нагрело асфальт, отчего не хватало воздуха. Ночи были невыносимо душными. Часто поднимающийся ветер гонял горячий воздух и