откинул голову назад и разразился хохотом. Лили оторопело моргнула и заворковала в ответ.
– Просто ты не знакома с моей мамой. Я рос с тремя младшими сестрами. Обязанность менять им подгузники возложили на меня, и ни о какой игре в «подержи ребеночка» не могло быть и речи. Один раз я попробовал проделать нечто подобное – и мне влетело по первое число.
– Вот как! – Мэгги прислонилась к белому комоду. – Твои родные остались в Италии?
– Да. «Ла дольче фамилиа» появилась на свет в Бергамо, там, где живет наша семья. Потом мы открыли филиал в Милане и не пожалели об этом. Я решил заняться освоением рынка в США, а моя сестра ведает делами фирмы на родине.
– А чем занимается твой папа?
Чеканные черты Майкла на миг исказила неприкрытая боль.
– Мой отец умер несколько лет назад.
– Прости, – негромко произнесла Мэгги. – Наверное, вы с ним были очень близки.
– Si[3]. Я каждый день вспоминаю его. – Майкл с любопытством взглянул на нее. – А что скажешь о себе? Должно быть, тебе никогда в жизни не доводилось менять подгузники?
Мэгги улыбнулась, стараясь не замечать гнетущей пустоты в душе:
– Я легко отделалась. Ник старше меня, так что мне не довелось возиться с младшими братиками или сестричками. И вообще не приходилось даже пальцем шевельнуть, поскольку мы жили в большом доме, где были горничная, кухарка и нянька. Я росла крайне избалованной.
Воцарилось недолгое молчание. Мэгги неловко поежилась под испытующим взглядом Майкла. Он всматривался в нее так, словно выискивал нечто, непостижимое для нее самой.
– Нет, cara, – наконец сказал он. – Думаю, тебе пришлось тяжелее, чем большинству из нас.
Мэгги, раздраженная этой попыткой залезть к ней в душу, промолчала. Как будто Майкл и так уже подозревает, что ей есть что скрывать.
– Думай что хочешь, – нарочито небрежным тоном отозвалась она. – Главное – перестань звать меня «дорогой».
В ответ Майкл озорно подмигнул, окинув долгим взглядом ее туго обтянутую люрексом грудь. Словно размышлял о том, как бы задрать блузку и, наклонив голову, припасть губами к соскам. При мысли об этом груди Мэгги сладостно заныли в предвкушении ласки. И почему только Майкл ухитряется так ее заводить?
– Хорошо, la mia tigrotta[4]. – Низкий мелодичный голос Майкла словно проникал под одежду, обволакивая нагое тело вкрадчиво мягким бархатом.
Мэгги мысленно ругнулась.
– Очень смешно, – процедила она.
– У меня и в мыслях не было тебя рассмешить. – Майкл изогнул бровь. – Ты с первой нашей встречи показалась мне похожей на тигрицу.
Мэгги решительно не желала вступать с ним в спор по такому нелепому поводу. Усилием воли сбросив чары, которые источал Майкл, она решительно направилась к двери:
– Незачем тут рассиживаться. Алекса уже искала Лили.
Майкл, бережно держа на руках малышку, двинулся следом – и тут же они наткнулись