отношения нью-йоркского департамента с ФБР.
– Хорошо, – согласился он. – Я поговорю со своей группой. Как вам известно, сам я уже работал с ФБР и не испытывал особых трудностей.
Услышав это, Синглтон сверкнул глазами. На мгновение д’Агоста даже испугался, что он заведет разговор о Пендергасте. Но нет, капитан был слишком тактичен для этого. Он просто кивнул:
– Как ваш начальник, я сам свяжусь с Квонтико[32], а потом переложу весь груз на ваши плечи. Это лучший вариант, особенно если имеешь дело с ФБР, где всегда было очень строго с субординацией.
Д’Агоста вздохнул. Теперь он еще сильнее сожалел об отсутствии Пендергаста.
Какое-то время они с капитаном молча наблюдали за экспертом, отвечающим за найденные на месте преступления волокна ткани. Вооружившись пинцетом, он медленно передвигался на четвереньках по ковру, разделенному нитяной сеткой на квадраты, каждый из которых следовало тщательно обследовать. Боже, ну и работенка!
– Чуть не забыл, – спохватился Синглтон. – Как там с результатами анализа ДНК по мочке уха?
– Мы их еще не получили.
Капитан медленно повернулся к д’Агосте:
– Прошло уже шестьдесят часов.
Лейтенант почувствовал, как кровь приливает к лицу. С того момента, как образец ДНК поступил из клиники судебной медицины в отдел, возглавляемый доктором Уэйном Хеффлером, у него больше не было возможности повлиять на темпы работы. Несколько лет назад они с Пендергастом крепко поругались с Хеффлером. И теперь д’Агоста подозревал, что обиженный доктор постарается продержать анализ у себя достаточно долго, чтобы позлить лейтенанта, но не настолько, чтобы самому нарваться на неприятности.
– Я свяжусь с ними, – невозмутимо произнес д’Агоста. – Я немедленно свяжусь с ними.
– Буду вам очень признателен, – ответил Синглтон. – Одна из обязанностей руководителя группы заключается в том, чтобы пинать лентяев под зад. И в данном случае вы имеете право… э-э… загнать носок ботинка как можно глубже внутрь, если вы понимаете, что я имею в виду.
Он дружески похлопал лейтенанта по спине и направился к выходу.
10
Такси повернуло на Семьдесят вторую улицу и остановилось у входа в «Дакоту», возле привратницкой. Швейцар с величественным видом, свойственным представителям этой профессии, приблизился к машине и открыл заднюю дверцу.
Из салона на яркое утреннее солнце вышла женщина. Высокая, стройная, одетая со вкусом. Белая широкополая шляпа скрывала веснушчатое, не по сезону загорелое лицо. Женщина расплатилась с таксистом, затем обернулась к швейцару.
– Могу я позвонить по вашему телефону? – спросила она с сильным английским акцентом.
– Следуйте за мной, мэм.
Швейцар провел ее по темному переходу в крохотную комнатку с окном во внутренний двор.
Она взяла трубку, набрала номер. Гудок прозвучал раз двадцать без всякого эффекта. Швейцар терпеливо ждал.
– Не отвечают,