девушку. Полинялую молодку с чёрными глазами, кривой ухмылкой губ и сильным запахом крепкого пива.
– Ох-уехала… – усмехнулась она на подвижку пассажирского сиденья.
– Тут всё катается. Знаешь, есть песня: «…Профессор в шубе на меху, и два студента на верху, на инженере – инженер, и вся компания на мне, а я на собственной жене… И все катаются вперед и взад»?..
Пассажирка неожиданно заразительно хохотнула.
– В Тесь подвезёте?
– Хоть в… Кацапетовку.
– Только у меня с оплатой туго.
– Что так?
– Да вот такая жизнь…
– А именно?
– Из десяти штук вся жизнь. Четыре штуки за съёмную, четыре на питание…
– А ежели работу сменить?
– Шило на мыло?
– А муж… парень?
– Да есть такая штука, только…
– Значит, уже не десять штук?
– В шиномонтажке работает. Сейчас все на зиму переобуваются, снежок вон пошёл. Принёс, дал четыре штуки. Я в магазин… А в итоге давай меня же трясти: «Я давал четыре штуки? Давал! Куда впарила?» А есть-то икру любит, балыки да буженину… да выпить.
– И?..
– Да жалко его. Инвалид он. Взяли новую машину и – въехали. У меня нога пополам, а у него – колено… вдребезги. Очнулся без ноги. Как сам говорит – по самые яйца. Жить не хотел. Сейчас протез. Напрыгается в шиномонтажке, а ночью на мне отыгрывается.
– Детей нет?
– Нет.
– И заводить не будешь?
– С ним – нет.
– …протез мешает?
– Сначала один сделали. Вроде удачно. Даже не видно было при ходьбе. А всё равно износился. Другой сделали. Да с такой работой где ж он выдержит?
– …протез?
– Муж…
– Пьёт?
– А то.
– У него родители есть?
– Мама. С болезнью Альцгеймера. А после нашей аварии вообще плохо ей стало.
– А у тебя родители есть?
– Нет.
– Уже лучше.
– Почему?
– Нет родителей – нет и ответственности за них.
– Да лучше бы была… Я бы к ним каждый день бегала. А сейчас куда?
– Кстати, а сейчас куда?
– К сестре. Пива выпила, звоню ей: «В баню хочу! Чешусь вся… Шрам, откуда крылья росли, замарался…». Она говорит, автобус уже ушёл. Ничего, говорю, кто-нибудь подвезёт, если крылья зарубцевались.
– Вот уже и дядька подкатил.
– …ага, спасибо вам.
У мостика Матрёныч высадил эту печаль, помноженную на безысходность. Чем ей помочь? Где, черт возьми, может скрываться счастливый исход сказок про золушек да иванов-дурачков, невостребованных царствами и царями? Да ни где.
– Совет хочешь?
– …Спасибо, что подвезли.
Сага про отпайки
Стояла глубокая осень. Выпал снег и обратил чёрное в белое, а мрачное в просветлённое. Словом, осень – в зиму. Матрёныч брел по насту укатанной улицы на смену – сторожить. Дышалось удивительно легко. Оттого и душа