на ноги, то ринулся на Ричарда, врезал ему и отбросил назад. Но противник лишь засмеялся, когда вода забурлила вокруг них: он был гораздо крупнее Джеймса, и борьба не могла быть честной. Я с трудом пробирался к ним, волоча ноги, когда смех Ричарда перешел в рык, и он просто швырнул Джеймса лицом в воду.
– РИЧАРД! – завопил я.
Наверное, он не услышал меня из-за брыкающегося Джеймса, а может, ему стало все равно. Он держал моего друга под водой, схватив рукой за шею.
Джеймс стукнул его кулаком по спине, но я не мог понять, то ли он продолжает драться, то ли пытается высвободиться.
Девчонки, Колин и Александр побежали к ним, но я добрался до парней первым. Я кинулся на Ричарда, и тот с легкостью стряхнул меня со своего тела, а холодная вода хлестнула меня по лицу, попала в рот и нос. Я снова бросился к нему, вцепившись в него, будто клещ.
– РИЧАРД! СТОЙ! ОН ЗАДЫХАЕТСЯ… – Его плечо врезалось в мой подбородок, и я сильно прикусил язык.
Колин появился из ниоткуда, схватив Джеймса под руку, пока я кричал:
– ТЫ, МАТЬ ТВОЮ, УТОПИШЬ ЕГО, СТОЙ!
Мередит обхватила Ричарда за шею, тогда как Филиппа – за локоть, и к тому моменту, когда он наконец отпустил Джеймса, мы переплелись в огромный узел, и волны вокруг нас бушевали, ледяные и злобные.
Джеймс с криком вырвался на поверхность, и я подхватил его прежде, чем он снова ушел под воду. Мередит колотила Ричарда кулаком в грудь и орала на него:
– Ты что, спятил? Ты мог убить его!
– Джеймс, – проговорил я. – Иисусе, Джеймс, ты в порядке?
Задыхаясь, он обнял меня за шею: вода и желчь, смешавшись, выплескивались из его горла. Мое сердце с болью колотилось о ребра.
Рен и Мередит вытолкнули Ричарда на берег.
– Что с тобой?! – кричала Рен срывающимся голосом, и слезы текли по ее щекам. – Ты идиот, Ричард!
– Джеймс? – Я приподнял его, крепко обхватив двумя руками. – Ты можешь дышать?
Он слабо кивнул и вновь закашлялся, зажмурившись. В горле у меня запершило, внутренности сжались, в груди что-то натянулось, словно тетива лука.
– Господи, – тихо сказал Колин. – Что здесь, мать вашу, было?
– Не знаю, – ответила Филиппа.
Ее лицо приобрело пепельный оттенок, она дрожала.
– Давайте вытащим его на берег.
Мы с Колином помогли Джеймсу добраться до пляжа, и он рухнул на песок. Его волосы падали на глаза мокрыми прядями, все его тело содрогалось при каждом вздохе. Я присел рядом, а Филиппа нависла над нами. Александр выглядел ошарашенным. Колин – до смерти напуганным. Рен обхватила себя руками и зарыдала так сильно, что не могла вымолвить ни слова. Я никогда не видел Мередит настолько сердитой: даже в тусклом лунном свете ее щеки пылали красным. А Ричард просто стоял, вроде бы ошеломленный.
– Ричард, – осторожно начал Александр. – Ты свихнулся.
Тот пожал плечами.
– Но он же в порядке, да? Джеймс?
Мой друг уставился на него, лицо его было бледным, рот едва приоткрыт, но глаза блестели и смотрели твердо, как сталь. Воцарилась мертвая тишина, и меня поразила