подумала Клэри, теперь понятно, почему у нее такие ушки. Кровь нефилимов всегда сильнее, и дети фей и Сумеречных охотников становятся Сумеречными охотниками, но даже самое дальнее родство с феями может проявиться самым неожиданным образом.
– Да, немного. Слушай, Алек, спасибо, – сказала Алина.
– За что? – обескураженно спросил Алек.
– За то, что ты сделал в Зале соглашений. За то, что поцеловал Магнуса. Это подтолкнуло меня рассказать обо всем своим родителям. Если бы я не сделала этого, то не смогла бы признаться в любви Хелен, когда встретила ее.
– А! – Алек был поражен, ему и в голову не приходило, что его поступки могут повлиять на кого-то, кроме ближайших родственников. – А твои родители… они не против?
Алина закатила глаза:
– Они просто не обращают внимания. Им кажется, что все это пройдет. Но могло быть и хуже.
Клэри вспомнила, что Изабель говорила ей об отношении Совета к нетрадиционным связям: «Об этом не стоит говорить».
– Да, могло быть и хуже, это уж точно, – мрачно подтвердил Алек.
На лице Алины появилось участливое выражение.
– Мне жаль, если твои родители…
– Они не против, – резко сказала Изабель.
– Ясно. Странно говорить об этом, когда Джейс пропал. Вы все, наверное, переживаете. – Алина вздохнула. – Вам наверняка наговорили про него всяких глупостей. Та к всегда бывает, когда сказать нечего. Я… Я тоже хотела вам кое-что рассказать. – Проводив взглядом проходившего мимо члена Совета, она прошептала: – Алек, Иззи, я помню, как вы навещали нас в Идрисе. Мне было тринадцать, а Джейсу… кажется, двенадцать. Мы с ним собрались погулять в Броселиндском лесу, взяли напрокат лошадей и поехали туда. Ну и заблудились, конечно. Броселиндский лес – непролазная чаща. Темнело, лес становился все гуще, и я перепугалась. Но Джейс – нисколько. Он ни на минуту не терял уверенности, что мы найдем дорогу домой. И мы нашли ее, пусть не сразу. Я не знала, как его благодарить, а он смотрел на меня как на сумасшедшую: за что благодарить, если мы в любом случае добрались бы до дома? А как же иначе? Я к чему – в этот раз он тоже найдет дорогу назад. Я уверена.
Клэри никогда не видела, как Изабель плачет, но сейчас она явно пыталась удержаться от слез. Глаза девушки подозрительно расширились и заблестели. Алек уставился на свои ботинки.
– Спасибо, Алина, – сказала Клэри, поняв, что ни Изабель, ни Алек говорить не в состоянии. – Правда, спасибо.
Алина смущенно улыбнулась.
– Алина! – позвала ее Хелен. Она крепко сжимала запястье мальчишки. Руки сорванца были перемазаны голубым воском. Сине-зеленые глаза и лукавая ухмылка роднили его с сестрой, но волосы у него были темно-русые. – Нам, наверное, пора идти, а то Жюль тут все разнесет. Куда подевались Тиббс и Ливви, ума не приложу?
– Они воск ели, – ехидно сказал Жюль.
– О боже! – нахмурилась Хелен и извиняющимся взглядом посмотрела на собеседников. – Не обращайте внимания. У меня шесть младших братьев и сестер и один старший. С ними вечно как в зоопарке.
Жюль