сейчас же надень! – он уже паниковал.
– Не могу – он утонул.
– С ума сошла, – выдохнул он, готовый уйти под воду на три минуты… нет, на пять лет, но только прочь от стыда!
– Ты сошла с ума, – повторил он.
Она сильнее прижала его руки к своей груди.
– Да, сошла. От тебя. Сразу. И хочу твоей клятвы.
– Ну, хорошо, – сдался он, надеясь, что на этом весь этот кошмар закончится. – Что я должен делать?
Больше всего Сашу поражало то обстоятельство, что их знакомство состоялось не более двух часов назад. Простое, самое заурядное знакомство на пляже, в разгар сезона, ни к чему, как казалось, никого не обязывающее и вдруг получившее столь неожиданное продолжение.
– Клянись мне в вечной любви, – приказала она.
«Детство, – подумал он. – Сумасшедшее детство».
И ответил сквозь смех:
– Виорика! О чем ты говоришь?! О чем просишь? Какая вечная любовь, когда я знаю только твое имя?
Она удержала его голову так, чтобы он смотрел ей в прямо в глаза.
Александр видел ее глаза – бездумно, преступно красивые и чистые кусочки неба, горевшие безумством страсти. Неподвижные, густые и невозможно длинные ресницы с дрожащей бриллиантовой россыпью капелек воды между волосками. Разлет шелковистых бровей на ровном лбу. Тонкий, маленький, по-детски немного вздернутый нос. И при этой волшебной красоте ни единого намека на несерьезность всего происходящего – все, напротив, до упрямства сурово.
Алые и упругие губы требовали:
– Ты должен поклясться, Саша… Я тебя очень люблю.
Она, продолжая удерживать его голову, дотянулась до него и поцеловала его в губы.
– Я знаю, что это может выглядеть глупо, но я так хочу.
Он провел по своим губам языком, студя горячую страсть ее поцелуя.
– Что я должен сказать?
Она нежно улыбнулась:
– Повторяй за мной: я клянусь, что не буду никогда любить другую, несмотря на желание и страсть; не буду любить так, как эту женщину, которая станет по взаимности единственно моей; не буду говорить никому слов любви и не давать клятв верности…
Александр повторял за нею, чувствуя с каждым словом все большую значимость произносимого и происходящего.
– …и даже смерть не разлучит нас.
Потом была неделя звенящего летнего зноя, пляжа, страсти и любви. За эти дни Саша понял, что безумно, а возможно, и смертельно и счастливо влюблен в эту женщину. Чтобы понять это, понадобилось прожить не семь дней, а только несколько первых часов их знакомства. Возмущение и стыд, которые Саша испытывал поначалу, как-то незаметно превратились в необыкновенные восхищение и обожание.
Виорика отдыхала вместе с родителями, и, знакомя их с Александром, представила его просто и ясно:
– Папа, мама, это Саша. Я его очень люблю.
Ее родители, внешне суровые люди, на такое заявление дочери отреагировали спокойно. Вечер знакомства прошел за какой-то бестемной и простой болтовней, за хорошим ужином и бутылкой вина. В основном родители вспоминали