Сэму.
Гудки в трубке тянутся так долго, что я уже начинаю сомневаться, ответит ли Сэм, после того как я несколько месяцев его игнорировал.
Но это же Сэм, поэтому он всё-таки отвечает на звонок, хоть я этого и не заслуживаю.
Сэм делает глоток виски, потом с удивленным видом рассматривает фляжку. Я наблюдаю за ним, отмечая темные круги под глазами и легкую щетину – прежде я никогда не видел Сэма таким.
В другое время я бы поддразнил его, обвинив в неряшливости, но с тех пор, как он приехал сюда пятнадцать минут назад, я услышал от него всего пару односложных ответов, что бы я ни говорил.
После целого лета, проведенного в одиночестве, мое умение поддерживать беседу почти свелось к нулю.
– Что… м-м-м… подтолкнуло тебя приехать сюда? – спрашиваю, кивая на сине-зеленую с белым футболку, в которую одет Сэм. Футболка муниципального колледжа. Я знаю, что Сэм подавал документы в несколько государственных колледжей, но понятия не имею, на каком он в итоге остановился.
Сэм смотрит на меня, выгнув бровь, и я замечаю нечто такое, с чем сталкивался всего несколько раз за всё время нашей дружбы.
Сэм рассержен.
– В последнее время моя жизнь мало походила на сказку, старик. Один мой лучший друг умер, а другой скрывается от мира, – говорит он. Уже через секунду выражение его лица смягчается. – Я понятия не имел, что с тобой происходит, так что приходилось постоянно звонить твоей маме.
Я делаю большой глоток виски, алкоголь обжигает горло, но благодаря ему мне проще произнести следующие слова.
– Прости меня, Сэм.
Мне действительно жаль, но я боюсь, что он мне не поверит.
– Знаю, я был отвратительным другом, но я просто… не мог. Не мог находиться рядом с тобой. Иногда я думаю, что до сих пор не могу.
Я чувствую на себе оценивающий взгляд Сэма.
– Выглядишь паршиво, – говорит он наконец, указывая на мою мятую рубашку, отросшие волосы и кудрявую бородку.
Пожимаю плечами: по правде говоря, мне плевать на свой внешний вид. Кимберли нет рядом, она не увидит меня таким. Она постоянно твердила, что я выгляжу как животное, если я надевал толстовки, напоминала, что помимо спортивного костюма существует и другая одежда. Какое теперь имеет значение, стану ли я бриться, стричься и надевать чистую одежду? Какое это имело значение в прошлом, если в итоге я всё равно оказался в нынешнем положении?
– Итак. – Сэм вздыхает, и, кажется, с этим вздохом исчезают остатки его злости. – Я рад, что не потерял еще и тебя, хоть сейчас ты и выглядишь как бездомный бродяга.
Он откручивает крышку фляжки, наливает себе в стакан еще виски, широко улыбается и кивает на фляжку.
– Как тебе удалось протащить эту штуку через «таможню»?
– Нашел ее в сумке с вещами, привезенными из больницы, – отвечаю я, кивая на дверь кладовки, в которую мама сложила мои окровавленные и порванные вещи. – Должно быть, мама ее не заметила.
Я знаю, что можно улизнуть от серьезного разговора, свести всю