а тут еще я со своими просьбами, – начал извиняться Нико.
– Не беспокойтесь, что-нибудь найдем. Тянуть с этим не стоит. В среду в восемь утра… Подходит?
– Конечно, я не буду вам больше доставлять неудобств.
Она встала из-за стола и проводила его до двери. Протянула руку – она была мягкой и вместе с тем сильной. Он с сожалением распрощался с этой женщиной. В последний раз бросил взгляд на табличку на двери кабинета: «Каролин Дальри, кандидат медицинских наук. Гастроэнтеролог. Зав. отделением, закончила интернатуру в Объединенных парижских больницах».
Шум городского пригорода обрушился на него прямо за оградой больницы Сент-Антуан, и, хотя ощущение удовольствия, которое он испытал от прикосновения к животу ее легких рук, не проходило, этот шум захватил его. К действительности вернула тупая боль в желудке.
В кармане брюк ожил мобильник, поставленный на вибрацию: звонил майор Кривен, начальник одного из двенадцати подразделений уголовной бригады.
– У нас клиентка, – объявил он мрачно. – Убийство вроде нетипичное. Тебе стоит приехать.
– Кто жертва?
– Мари-Элен Жори, тридцать шесть лет, белая, преподает историю в Сорбонне. Убита дома, площадь Контрескарп, в Латинском квартале. Убийство с сексуальной подоплекой, и обставлено оно… чрезвычайно скабрезно…
– Кто ее нашел?
– Некто Поль Террад, ее приятель.
– Он не был на работе?
– Почему? Был. Но на факультете начали волноваться, что молодая женщина не появилась на лекции в тринадцать часов. Секретарша позвонила ему в офис, он пошел домой выяснить, что случилось.
– Дверь взломана?
– Нет.
Нико взглянул на часы: шестнадцать тридцать. После обнаружения тела прошло почти два часа. Просто чудо. Если сбросить со счетов, что в квартире, конечно, натоптано, то оставалась очень слабая надежда найти там что-нибудь важное.
– Сейчас буду.
– А у тебя что, есть выбор?
Руководители подразделений имели предписание сообщать ему или его заместителю обо всех ситуациях, требующих его присутствия.
– И попроси Доминик Крейс присоединиться к нам, – добавил Нико. – Это может быть полезно.
Крейс была криминальным психологом – аналитиком региональной дирекции Уголовной полиции. Это юное создание готовило большое новшество: организация профильной службы, французский патент. Она не должна была заниматься расследованием вместо полицейских, в задачу службы входила психологическая экспертиза. В случае с этим убийством, которое ему только что описал Кривен, для нее было небесполезно выехать на место преступления: мадемуазель Крейс специализировалась по убийствам на сексуальной почве, здесь она собаку съела.
– А что, нельзя позвать какого-нибудь бородатого старика-психолога? – проворчал Кривен. – Хорошенькая попка этой брюнеточки не способствует работе моей мысли.
– А ты направь ее на что-нибудь другое, Кривен. Может, попробуешь?
– Когда видишь такую попку, не получается.
– С меня хватит твоих пошлостей. До встречи.
Латинский