Жори лежала на спине обнаженной, руки привязаны к ножке низкого тяжелого стола в гостиной.
– Акт лишения жизни с порнографической составляющей, – заключила Доминик помертвевшим голосом. – Женщине нанесен удар ножом в живот, но предварительно ее били плеткой.
– Господи! – вырвалось у Нико.
Теперь Доминик переходила к самому главному:
– Груди вырезаны, и, судя по всему, преступник унес их с собой.
– Как ты это объясняешь?
– Тот, кто проделывает подобное, имеет проблемы с материнским образом. Может быть, мать его била или бросила, когда он был маленьким.
Нико поднялся, за ним и Доминик Крейс.
– Можете начинать, – отдал приказ комиссар, кивнув Кривену и Видалю. – Обрежьте веревку так, чтобы сохранился узел, мы отдадим это в лабораторию.
Пьер Видаль вытащил из чемоданчика резиновые перчатки и раздал присутствующим, потом принялся за методичный осмотр. То и дело раздавались щелчки фотоаппарата, комментарии он записывал на магнитофон. Видаль старался не пропустить ни единой зацепки, ни намека на отпечаток пальца, искал любое, даже косвенное, подтверждение личности убийцы. В конце концов он зарисовал комнату и удостоверился, что ничего не пропустил в описании: расстановка мебели, предметов, положение тела, замечания о «сопутствующих обстоятельствах».
Тем временем комиссар Сирски отдал приказ Давиду Кривену обыскать квартиру.
Доминик Крейс удалилась: в ее присутствии в настоящий момент не было никакой необходимости.
2. Начало расследования
Работу они закончили только к ночи. Тело увезли на набережную Рапе в Патологоанатомический институт для проведения вскрытия по распоряжению прокуратуры. Комиссар Сирски решил вернуться на набережную Орфевр и расспросить Поля Террада. Кривен же отправился поторопить пятого и шестого номеров их группы: они уже начали обходить здание, где жила жертва, и кафе на площади, – может, какая-нибудь деталь наведет на след…
Нико проехал по бульвару Сен-Мишель до набережной Сены, повернул в сторону Нового моста и оказался на острове Сите. Уголовная полиция на набережной Орфевр, между Дворцом Правосудия, Парижской префектурой, больницей Отель-Дье и собором Парижской Богоматери, была создана в 1891 году. Во все времена здесь работала полицейская элита, воплощением которой бригада и была. Нико Сирски поступил сюда с гордостью. Окажутся ли они на высоте положения и теперь?
Заместитель директора Уголовной полиции Мишель Коэн ждал его. Хоть часовые стрелки и приближались к девятнадцати тридцати, на набережной Орфевр работали как в разгар дня. Преступления и правонарушения никогда не смогут уложиться в тридцатипятичасовую рабочую неделю… Несмотря на свои сто шестьдесят пять сантиметров роста, Коэн сумел заставить все бригады Уголовной полиции уважать себя. Тонкие и извращенные политические игры часто задевали и обитателей этого дома: делались назначения, за которыми следовали невнятные распоряжения. Министерские разборки, разрушенные