зла вашей подруге или вам?
– Никто.
– Никаких связей на стороне?
– Да что вы! – Поль Террад был явно возмущен.
– А у мадемуазель Жори?
– Да что вы, нет! Мы живем вместе уже четыре года, и все было прекрасно. Мы хотели создать семью… Она очень хороший преподаватель, очень ответственная. Она никогда не пропускала лекции, поэтому на факультете и заволновались.
Поль Террад выглядел потерянным. Он не мог понять, надо ли говорить о Мари-Элен в прошедшем времени или в настоящем. Так почти всегда случается с близкими погибших – им необходимо время, чтобы осознать случившееся.
– Так как с факультета мне никогда не звонили, я встревожился и решил не звонить, а пойти туда. Она… она там лежала… Я сразу понял, что она… она…
– Представляю, какой это был для вас удар. Только зверь мог совершить такое. Может быть, кто-нибудь, кого вы знаете…
– Этого не может быть. Мы порядочные люди.
– Тогда – деньги?
– Да нет. Мы вдвоем неплохо зарабатываем.
– Ну, может быть, семья, какие-нибудь особые сложности?
– Нет, никаких. Я правда не знаю, чем вам помочь.
– Иногда все бывает очень просто. Иногда какой-нибудь родственник уродует жертву, чтобы скрыть свое преступление.
– Я не могу в такое поверить. Мари-Элен была такой… милой, великодушной, заботилась о других… Не любить ее было невозможно.
Его душили рыдания. Казалось, он не лгал. Впрочем, возможно, только казалось. Нико захотелось поверить этому человеку, но опыт подсказывал: нельзя доверяться, нужно быть настороже. Садист-убийца способен обмануть кого угодно.
– Вы можете нас подтолкнуть на что-нибудь… – снова заговорил Нико.
Поль Террад бросил на него вопросительный взгляд, в котором теплилась надежда.
– Если составите подробный список членов вашей семьи, друзей и сотрудников, с которыми она общалась на работе.
– Конечно, я это сделаю.
– Не сомневаюсь. В сложившихся обстоятельствах… Оставьте свои координаты – вы мне еще понадобитесь. А теперь мои службы соединятся с вашей сестрой и попросят ее за вами заехать. Мне очень жаль, что это случилось с вами и вашей подругой…
От этих слов, возвращавших его к пережитому, Поль Террад сгорбился еще больше. Мужчины встали со своих мест и попрощались.
У Мари-Элен Жори не было лекций в понедельник утром, утро было в ее распоряжении. Ее друг ушел из дома около половины девятого и прямехонько направился к себе в офис. Свидетели подтвердили, что в девять он был на месте. Тридцати минут как раз хватало, чтобы взять машину и доехать до работы. Майор Кривен это лично проверил с хронометром в руке. Часов в десять мадемуазель Жори вышла за газетой и хлебом. Обычный обмен любезностями с продавцами. Одна из соседок, пожилая дама, встретила ее немного позже, когда мадемуазель Жори возвращалась домой. И никто ничего не знал о времени между этим моментом и тем, когда она переступила порог собственной квартиры. Встретила