лет оттрубил в секретных водолазных войсках – теперь его умение определять верное направление даже в мутной воде сослужило ему верную службу. Старик петлял по таинственным коридорам, кидался то в одну, то в другую сторону. Если бы соседи по коммуналке увидели сейчас Гехванидзинжадзе, несущегося по извилистым темным коридорам со скоростью гепарда, они бы очень крепко подумали, прежде чем в следующий раз вычеркивать старика из списка по выносу мусора, машина за которым приходила в шесть часов, а уходила в шесть часов ноль две минуты, и жильцам всего дома нужно было ухитриться не только добраться до машины, но и, растолкав локтями вожделеющих, вывалить свое добро из ведра в разверстую пасть мусорки.
Гехван выскочил на свет как раз в тот момент, когда охранник, отчаянно зевая, гремел ключами, отпирая изнутри помещение библиотеки. С напором профессионального рестлера он отбросил в сторону медведеподобного сторожа и вылетел на улицу. Теперь его путь лежал только в одно место. Нет, не в милицию. Гехван уже ощутил на себе дружелюбие местных властей и теперь желал только одного – поскорее исчезнуть с карты столицы нашей родины и вновь пополнить собой население маленького провинциального Новоозерска.
И, хотя старик ничего особенного не совершил, в своей квартире он сразу стал национальным героем. Его разве что не носили на руках, а поэт Гундосый даже пообещал сложить в его честь хвалебную песнь, а может, и эпос – но это как пойдет.
А о письме, которое старик получил через неделю после возвращения, он никому не сказал. Потому что в нем говорилось следующее:
«Здравствуй, далекий друг Гехван! Извини меня, старую обезьяну, что не написал тебе сразу. Знаешь, совершенно необычная вещь со мной произошла! Сможешь ли поверить, но я совершенно случайно заблудился в этой окаянной библиотеке! Неделю просидел, веришь? Хотя как ты можешь не верить, мы же с тобой, помнится, в окружении под Архангельском целый месяц только воду пили! Так вот, сидел я там, как Монте-Кристо какой, понимаешь. Очень страшно было, как на духу расскажу, дорогой. Кто-то все время выл, постукивал да похрустывал, мамой клянусь! А потом произошло чудо – наверное, случайный библиотекарь, да получит он свою зарплату вовремя, зашел в тот самый коридор, где сидел я, но испугался моего радостного появления и наутек пустился. Долго бежал я за ним по темным извилистым ходам пещеры, а он ускользал, хитрый! И неслись мы так в долгой и страшной темноте и тишине, пока впереди не забрезжил свет, и не выскочил я вслед за ним на поверхность. Ай, спасибо красавцу-библиотекарю, да не смог узнать, как зовут – непременно бы тебя с ним познакомил, мы сели бы, стали петь, пить, веселиться, в общем – как у нас принято. Так что не пугайся, дорогой, все у меня хорошо, слава Богу. А в гости непременно приезжай, угощу – домой не захочешь. Счастливо! Твой Вахтанг».
А еще через неделю соседи застали Гехвана сидящим в кресле в состоянии