странные чувства я переживала, глядя в окно машины… То вдруг у меня жизнь моя мелькать начинала страница за страницей, то по непонятной причине я засыпала на секунду, и вот пульсировала так: жизнь – сон. Жизнь-сон. Вся жизнь прошедшая. Хотя, что это я: «вся». Разве ж мне всю собрать. Я и части не соберу, хоть кажется, что огромная. Я ехала и думала, сколько же всего. И отчетливо понимала, что завершается некий этап. И с отпуском это не связано совершенно. Просто время вышло и надо перевернуть следующую страницу, а я никак. Потому и мелькает прошедшее, что я его веером перед собой расправляю, не имея решимости заглянуть в уже наступившее будущее.
Я думала, что обязательно опознаю нечто новое. Чувствовала, что должна. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет из-под колес или замаячит утекающим зайцем, но я успею его рассмотреть.
Приехала в село, устала, словно полдня пути. Мужнину записку продавцу хозтоваров протянула, он в багажник машины что-то покидал, я расплатилась и спустилась к реке. И вдруг прямо на меня идут три пьяницы.
Похожие друг на друга как капли воды – двое мужчин и один немужчина, но сказать о нем, что он женщина, было бы трудно по облику. Разве что яркая красная куртка да желтый шарфик намекали, что под ними именно женщина, потерявшая свое лицо. Женщины, даже если они завершаются, все равно похитрей – вот она, увидев меня, и кивнула своим спутникам ободрительно, мол, идет тетка, точно что-нибудь даст.
Когда-то давно, когда была в моей жизни советница, учила она меня шагать по земле так, чтобы сильно не оступаться. И касались ее истории и серьезных вопросов мировоззрения, и мелких частностей поведения людей. Таких, например, как подаяние: кому, сколько, когда… Как.
О, это целая наука! Я и не попытаюсь ее раскрыть. Только двух моментов коснусь, кое-что объясняющих.
Первый – можно не подать просящему, но если ваши глаза встретились, и он попросил именно тебя, то пройти мимо плохо. Он к тебе послан, так она говорила. Не дашь – потом потеряешь больше.
Второй – не подавать «на пропой», это грех.
И как это все совмещать, она меня учила тоже.
А ведь в самом деле бывает, что кто-то тебе неприятен. Разве нет? И вот не хочешь ты этому человеку подать вообще ничего, дело-то не в деньгах. А бывает наоборот, еще издалека приметишь кого-то, уже и рука в сумку «сходила», и не пустая оттуда вернулась, а человек – раз! – и свернул в сторону. Не надо ему ничего от тебя. Именно ему именно от тебя не надо. Не по твою душу шел человек.
– Добавь немного, а? – протянула руку и коротко заглянула мне в лицо почти совсем не женщина в красной куртке с желтым шарфом. Ее спутники не приближались и лица моего взглядами не коснулись.
– Нет, – качнула я головой и прошла назад от реки.
Раньше я нередко встречала таких. Так уж сложилась жизнь, что пришлось. Они ведь похожи, эти женщины и эти мужчины, водка умеет до неузнаваемости изменять лица людей.
Нехорошо, греховно давать на пропой.
Я поднималась