Николь Фосселер

Небо над Дарджилингом


Скачать книгу

к губам высохший палец и нарисовала им крест, как будто хотела защитить от чего-то не то Целию, не то себя саму.

      Испуганная мать быстро сняла ребенка с колен старой ведьмы и поспешила прочь, взметая подолом пыль. Сердце ее похолодело, и все вокруг показалось вдруг мрачным и враждебным.

      Тот страх так и не прошел. Целия знала, как ей будет не хватать Греции – ее почти физически ощутимого света и контрастных теней ландшафтов, ее сухих равнин, покрытых зарослями чертополоха, и запаха древесного угля в пиниевых рощах, стрекота ее цикад и искрящегося солнцем воздуха, пропитанного испарениями земли и морской соли. Однако с тех самых пор Целия никогда не чувствовала себя здесь в полной безопасности.

      Она сложила руки на еще плоском животе, покрытом нежным муслином платья, и молча помолилась о своей семье и будущем ребенке.

      1

      Корнуолл, ноябрь 1876 года

      По изношенным половицам зашуршала тяжелая черная юбка, неприятно громко застучали низкие каблуки. На пороге она остановилась, чтобы перевести дыхание или набраться мужества, а потом глубоко вздохнула, ощутив в руке холод потертой дверной ручки, и неслышно ступила в комнату.

      В льющемся из окон свете висела пыль. Посредине комнаты стоял старый письменный стол. Громоздящиеся на нем кипы бумаг и валяющиеся повсюду сломанные и испачканные чернилами авторучки свидетельствовали о том, что здесь недавно работали. Рядом было кожаное кресло с дырявой местами обивкой. Стены вплоть до черных от сажи потолочных балок покрывали полки, заставленные и заваленные книгами, распространявшими запах плесени. Солидные тома в переплетах из потрескавшейся и выцветшей кожи – сочинения Платона, Аристотеля, Плутарха и Гомера, многие из которых наличествовали здесь не в одном издании, труды по археологии, философии, риторике и грамматике лежали и на полу, поодиночке, стопками и образуя угрожающе шаткие пирамиды.

      Здесь было святилище ее отца.

      Она не без труда отыскала тропу в этих непроходимых джунглях учености. На беспорядочно набросанных листках бумаги лежал зачитанный том с пожелтевшими и изорванными страницами. Вероятно, его отец читал последним.

      Целия, встречи жду с тобой,

      Чтоб начать любовный бой.

      Наше время быстротечно,

      Наслаждение не вечно.

      Солнце село, но ведь снова

      Засиять оно готово.

      Не поймаем свет сейчас,

      Будет вечной ночь для нас[1].

      За мутными оконными стеклами просматривались море и пустынный берег, серебряный в холодном свете ноябрьского дня.

      – Мистер Уилсон ожидает внизу.

      Хелена не заметила, как в комнату вошла Маргарет, и потому не сразу отреагировала на ее слова.

      – А ведь раньше мне не приходило в голову, что он всегда работал спиной к морю, – беззвучно прошептала она.

      Эдвард Уилсон, представитель адвокатского бюро «Уилсон и сыновья», презрительно оглядел помещение,