Представь себе шестнадцатилетнюю девчонку впервые наедине с пьяным мужланом. Но она еще больше испугалась, когда в эту ночь над Пеллой разразилась небывалая гроза. Молнии ослепляли. Гром сотрясал стены так, что казалось, дома рухнут. И одна из молний Зевса ударила ей во чрево. Так я был зачат, зачат от Громовержца. Все! – устало произнес Александр. – Я хочу спать. Постели мне плащ. И вытолкай Гефестиона из шатра, иначе его храп не даст мне уснуть.
– Можно тебя попросить? – сказал Исмен, укладывая гегемона.
– Проси.
– Не причиняй зла Барсине. Лучше вымести гнев на мне.
– Как я могу ей причинить зло, – скупо улыбнулся Александр. – Открою тайну только тебе. Я влюблен в нее с десяти лет. Когда она покинула Пеллу, дал слово, что не прикоснусь ни к одной женщине, пока вновь не увижу ее.
С утренней зарей Исмена сменил другой Соматофилак. Мальчик разыскал шатер Уархага. Перед шатром спали Фидар и Колобуд. Репейника рядом не было, значит, пес все еще охраняет покой Барсины. Исмен втиснулся между воинами, укрылся с головой плащом и тут же уснул.
Его растолкал Уархаг:
– Вставай скорее!
Исмен вскочил на ноги.
– Что случилось?
– Только что соматофилак прибегал. Гегемон хочет тебя видеть.
Исмен бегом направился к шатру правителя. Охрана пропустила его. В шатре стоял ужасный запах перегара и немытых тел. Собрались командиры отрядов и галдели, решая какой-то важный вопрос.
… – Надо догнать Дария, пока он не оправился и не собрал новые силы, – требовательно предлагал Парменион.
– У нас не прикрыт тыл, – возражал ему Неарх. – Афины опять затеяли двойную игру. Финикийский флот того и гляди высадит десант в Ионии. Тогда мы лишимся всех своих побед.
– Пойми же: схватив Дария, мы поставим Персию на колени, – уверял его Парменион.
– Не поставим, – не соглашался Птолемей. – Есть еще сатрап Фарнабаз. Уж он посильнее Дария. Наверняка, сам думает его прирезать и встать у власти.
– До чего же вы упрямые, – твердил Парменион. – После падения Суз и Вавилона, нам никто не будет страшен.
Александр молча и внимательно слушал перепалку, сидя на походном троне Дария.
– Так мы не придем к единому мнению, – сказал Гефестион. – Последнее и решающее слово за гегемоном.
Все замолчали и обратили взоры к Александру.
– Утром, пока вы отходили от похмелья, я принимал послов Дария.
Раздались удивленные возгласы.
– Правитель Персии предлагает примирение. Нет, не просит о примирении, он требует его. Послушайте, что пишет кшатра. – Александр развернул свиток светло-зеленого пергамента и начал читать: – Против своей воли я покинул свою столицу, собрал мирный народ и повел их защитить родную землю. Боги же, из каких бы побуждений они этого ни сделали, отвернулись от меня. Теперь вместо того, чтобы с обеих сторон и в дальнейшем жертвовать людьми, следовало