Поверь, все мысли мои были о тебе, вся моя жизнь с самого детства принадлежала тебе. Так возлюби же меня, как я люблю тебя!
Сказав так, Авель поклонился, и ему показалось, что лес одобрительно зашумел в ответ. То были объятия с его мечтой, его прародителем и его любовью.
***
На маскировку корабля у него ушёл весь оставшийся день. Полотнища были туго натянуты, и их даже хватило на то, чтобы замаскировать большую часть образовавшейся траншеи так, что случайный свидетель мог обнаружить лишь достаточно обыденный и привычный для взгляда ландшафт: каменные курганы, будто вырванные из земли взбесившимся великаном, ручьи, обильно стекающие со склонов в мелкие озёрца с болотами, и полуголая равнина, местами облезшая проплешинами сорной травы или сплётшихся друг с другом кустов.
Казалось, будто Ящер понимал его действия. В один момент, когда неловко закреплённый край полотнища подхватило ветром, существо прыгнуло на него и прижало к земле, поблёскивая янтарными искорками глаз. Авель рассудил, что это мог быть и элемент игры, нежели разумное поведение. Однако в любом случае присутствие Ящера не мешало его планам.
После заботы о корабле, который благосклонно следил за его действиями парой сотен полуоткрытых глаз – остальные были сомкнуты, корабль медленно погружался в дрёму, чтобы приступить к сконцентрированной регенерации своего тела – Авель вернулся в капсулу ангара. Где-то тут внутри лежало тело, пусть и подлого, но всё-таки побратима.
Освещая вспухшие от недавнего пожара стены, заляпанные серо-зелёными пенистыми ошмётками, он осторожно двинулся вглубь. На этот раз Авель держался настороже: в его руке был зажат электромагнитный прут, похожий на волшебную палочку. Таким было удобно манипулировать, поражая цели даже за спиной.
Спустя несколько минут Авель увидел Каина. Тот лежал на боку, прислонившись к стене, будто спал. Глаза выгорели, и из розовых пузырящихся глазниц стекала на грудь чёрная слизь, оставившая на щёках и подбородке ровные полосы, похожие на усы. Такая же слизь, только в гораздо большем количестве, стекала из его рта. Эпидермис полностью выгорел, обнажив белесый остов из напрягшихся в последний момент сухожилий и почерневших мышц. Сомневаться, что Каин мёртв, не приходилось.
На всякий случай Авель несколько раз ощутимо ткнул прутом в нервные узлы погибшего, но ничего не произошло. Перед ним был труп – это было ясно.
«И не надейся, что я оставлю тебя здесь, – пробормотал Авель сквозь зубы, взваливая на плечи тело товарища. – Ты пойдёшь… Пойдёшь и посмотришь на эту планету! Слышишь, друг?»
Он вынес Каина наружу и, поднявшись вверх от капсюля, сбросил на землю, не особо заботясь о сохранности тела. Голова Каина с хрустом стукнулась о камень, и из треснувшего черепа потекла белая густая жидкость. Рот предателя искривился в презрительной брезгливой усмешке: «Я не вижу твою Землю, и никогда не увижу».
Авель принёс лопату и потратил ещё час на то, чтобы вырыть в рыхлом г