Имевший возможность выкрасть ключ, сделать копию и в тот же день положить его на место. Кто-то, знавший, как открыть потайную лестницу, закрытую со смерти королевы Розариан.
Защищать Сабран было бы проще, окажись Эда в должности дамы опочивальни – доверенной приближенной королевы. Со времени своего прибытия в Инис Эда ждала случая продвинуться на это место, но почти смирилась с мыслью, что не дождется. Нетитулованная новообращенная едва ли могла претендовать на такое повышение.
Трюд она нашла в палате-«сундучке», где спали благородные фрейлины. Двенадцать кроватей стояли бок о бок. Здесь было просторнее, чем в девичьих других дворцов, но все же неудобно для девиц из знатных семей.
Младшие девушки со смехом перебрасывались подушками, но сразу присмирели, едва вошла Эда. Нужная ей фрейлина была еще в постели.
Благородная Трюд, маркесса Зидюра, была серьезной девицей с молочно-белой веснушчатой кожей и черными, как сажа, глазами. Ее прислали в Инис два года назад, пятнадцатилетней, чтобы научиться придворным манерам, прежде чем она унаследует от отца княжество Зидюр. Она держалась так настороженно, что Эде не раз приходил на ум воробышек. Трюд часто можно было найти в читальне, на лесенке у полок или листающей книги с крошащимися страницами.
– Благородная Трюд!
Эда приветствовала ее реверансом.
– Что такое? – со скукой в голосе отозвалась девушка.
Она до сих пор говорила с густым, как сливки, зидюрским выговором.
– Дама Катриен просила меня помочь тебе одеться, – сказала Эда. – С твоего позволения.
– Мне семнадцать лет, госпожа Дариан, и я как-нибудь сумею одеться сама.
Ее подружки захлебнулись воздухом.
– Боюсь, что дама Катриен другого мнения, – ровным голосом возразила Эда.
– Дама Катриен ошибается.
Новые вздохи. Эда задумалась, хватит ли в комнатушке кислорода.
– Дамы, – обратилась она к девушкам, – будьте любезны, найдите слугу и попросите принести воды для умывания.
Они вышли, не удостоив ее реверанса. Эда была выше их по положению при дворе, зато они были знатнее.
Трюд полежала еще, глядя в витражное окно, и стала вставать. Она поместилась на табурет рядом с умывальником.
– Прости меня, госпожа Дариан, – заговорила она. – Я не в духе сегодня. Последнее время сон бежит от меня. – Девушка сложила руки на коленях. – Если так желает дама Катриен, помоги мне одеться.
Она действительно выглядела усталой. Эда повесила полотенца греться у огня. Когда слуга принес воды, она встала за спиной у Трюд и собрала ее пышные кудри – длиной до пояса, густого цвета марены. Такой цвет был обычен в Вольном Ментендоне за Лебединым проливом, но редок в Инисе.
Трюд умыла лицо. Эда промыла ей волосы мыльночашницей, ополоснула дочиста и расчесала каждую кудряшку. Все это время девушка молчала.
– Здорова ли ты, моя госпожа?
– Здорова. – Трюд повертела кольцо на пальце, открыв под ним зеленый след. –