дело – вскрывать насыпь еще нетронутого кургана, когда под каждой лопатой может оказаться нежданная находка, а внизу, в могильной яме, могут ждать какие-то удивительные древние предметы. И совсем другое дело – закапывать курган, это довольно тяжелая работа, в ходе которой, скорее всего, ничего не будет найдено, а результат порадует только начальника экспедиции, которому в любом случае все эти раскопанные курганы надо закопать. А нам-то что радоваться, мы школьники – ответственности за раскопы не несем, нам этот закопанный курган низачем не нужен.
Естественно, работать на закопках никто не хочет, от этого пытаются отвертеться, а если уж приходится – то работают, бывает, «спустя рукава». Кроме того, сердца школьников всегда снедает жажда справедливости, и им представляется совершенно несправедливым, если они будут закапывать какую-то «никому не нужную» яму, а тем временем их товарищи будут раскапывать удивительный древний курган и, возможно, найдут в нем что-нибудь такое, необыкновенное… А грубо нарушать представление школьников о справедливости не стоит даже самым авторитетным сахемам, иначе они рискуют быстро растерять свой авторитет.
Поэтому закопки (или, говоря археологическим языком, рекультивация) раскопанных курганов, как правило, носили в наших экспедициях характер штрафных работ. На них ставили тех школьников, кто грубым нарушением норм поведения на раскопе или распорядка полевого лагеря заслужил достаточно суровое наказание. Такая ситуация вполне соответствовала школьному чувству справедливости – во всяком случае, было ясно, почему именно ты, а не кто-то другой, должен закапывать эти старые ямы. Впрочем, и из штрафных закопок мы иногда ухитрялись устроить себе приключение.
Николай Борисович Виноградов на раскопках поселения Устье
Как-то раз на Системе наша палатка долго не могла достичь приемлемой для сахемов тишины после отбоя. Я, Марик, Виктор, Жека, Сергей и Саша громко разговаривали, смеялись и упорно не хотели успокаиваться. Ловко изображающий свирепость Леонид Вячеславович уже объявил своё коронное: «Считаю до сорока: тридцать восемь, тридцать девять, сорок!» – и выдернул несколько колышков у палатки, однако и эти крайние меры не привели к желаемому результату. В этот момент рядом с палаткой появился не менее ловко изображающий спокойствие Сергей Владимирович и предложил, чтобы не желающие спать школьники незамедлительно отправились на штрафные работы – закапывать один из раскопанных ранее курганов. Мы вылезли из палатки, обулись, разобрали лопаты и вшестером двинулись в ночную степь по знакомому маршруту.
Сергей Владимирович Марков на раскопе
Невозможно забыть, какой была степь ночью в детские годы. Она была огромная и сияющая тысячами звезд. Она была страшная и восхитительная. Идти по ней – это было какое-то чудо, как будто идешь не по земле, а прямо по лежащим вокруг тебя звездам. Где-то в этой степи, наверное, бродили волки;